Алексей Федорочев - Мажор

- Старик, ты выжил из ума!

- Ша, баклан! Не учи папу и баста!

Первого не узнал, а вторым явно выступал дядя Жора, его манеру речи ни с чьей не перепутаешь.

- Крест! Он уже много увидел! Мочить щенка надо! Он же не наш! Видно же, что чистюля! Фараонов наведет! - лающим шепотом частил незнакомец.

Прозвучавшие предложения мне очень и очень не понравились. Маловероятно, что в окружении антиквара наблюдается широкий выбор "щенков". Что я мог такого увидеть, да еще в своем полусонном состоянии не знал и давать наводку полиции не собирался - самому бы от них держаться подальше, но как бы еще донести эту мысль до дяди Жоры с "мочильщиком"?

- Ты на кореша моего не наговаривай! Кефаль не выдаст! Кефаль свой! Проверенный!

- Крест, Кефаль умер, ты сам пил за его упокой, я помню! - почти взвизгнул первый, а потом продолжил уже другими интонациями, растерянными, - Ты чо, без базара сбрендил, что ли?.. Или он тебе что-то с мозгами сделал?.. Я все Старш о му скажу!

Долгий шорох внизу и шум падения. Судя по звуку, упало что-то тяжелое. Почти по наитию накрутил основу для техники, собираясь резко стартануть...

- Будет меня учить всякий шлимазл! - раздалось в зловещей тишине бурчание дяди Жоры, - Иди, посмотри на Дюка с люка! - новый звук, похожий на открывание чего-то, шкрябание, кряхтение, шебуршание и гулкий хлопок закрытой крышки, - Заставил на старости лет, прости господи! - и мерзенько, заставляя мои уже живущие собственной жизнью волосы подняться еще выше, захихикал, - На Дюка из-под люка!..

Я отпрянул от перил и поспешил скрыться в своей комнате - шаркающие шаги приближались к лестнице.

Крест! - мерил шагами закрытое пространство. Не Щербатый, а Крест! Тот самый, что орал отцу из вагона бросить воровство, чтобы не сгинуть за ними следом! Дал ему толчок, чтобы свернуть с кривой дорожки и вырасти великим человеком. И тот самый, что сейчас за меня (или за отца?) убил человека. Возможно, впервые в жизни, вору убивать не в масть. Отец был достоин такой преданности, а я?..

- Засиделся я без дела, дядя Жора! - объявил за завтраком плохо выглядевшему старику, - Нет ли работенки для меня?

- Созрел? - оживился хозяин, щуря на меня свои подслеповатые глаза.

- С какими-то сложными вещами связываться не хочу, но если завалялись артефакты, которые нужно освободить от привязки, или что-то починить, то милости прошу! И есть у меня мысль: а не поставить ли нам сигнализацию на квартиру и лавку? Не обычную дешевку, а фирменную, романовскую? Качество гарантирую!

- Ай, молодца, Кефаль! А я все ждал, когда же ты вспомнишь! - хитро улыбнувшись, хлопнул в ладоши старик, - Посчитал таки, достойным доверия!

Крышу антиквару подпортило конкретно, потому что "я", оказывается, "многое забыл"!!!

"Забыл", что половина лавки принадлежит мне - ведь это "я" дал денег на ее покупку, а случайно доставшуюся от прежнего владельца вывеску "ЩирбатовЪ" мы нарочно решили оставить в память о третьем, сгинувшем на каторге кореше. От немедленной инвентаризации удалось отбиться, но бухгалтерские книги за этот и предыдущий годы под чутким надзором дяди Жоры пришлось пролистать, с умным видом кивая на его комментарии.

"Забыл", как прибыль со своей доли складывал на левые счета "на всякий случай". Даже смиренно приняв свою ссылку и опалу, "я" не исключал, что кто-нибудь когда-нибудь за мной придет.

"Забыл", как хоронили исхудавшее тело удавившегося Гвоздя - самый старший из "нашей" компании последние полгода жизни мучился невыносимыми болями и специально заехал к друзьям детства попрощаться перед самоубийством.

"Забыл", как три дня по-черному пили за упокой "моей" жены. Как потом изредка из Николаевска совершал тайные вылазки в Казань, с трудом отделываясь от своих надзирателей. На этой новости я криво усмехнулся - я-то думал, они по мою душу! Хотя... Коняеву все равно вечная память, Рафаэль Николая вряд ли пожалел.

"Забыл", как тайно выполнял передаваемые через Креста заказы "уважаемых людей".

Я, блин, до хера забыл, ёпта!!! (извините, просто нет цензурных слов!).

И еще я "забыл", как тогда, чуть больше восемнадцати лет назад, в шутку, воплотил расчеты жены в украшение. Медальон, так долго болтавшийся на моей шее, оказался артефактом, тонкая снимаемая (никогда бы ни подумал!) перегородка скрывала целые ряды рун.

- Отмычка! - гордо, словно сам являлся автором изделия, хотя отчасти так и было, произнес дядя Жора, - Работает только в твоих руках!

- И как? - цепочка рун была уложена в объемную спираль, чтобы добраться до основных, требовалось сломать весь запаянный в эпоксидку блок, чего мне не хотелось. Сомневаюсь, что ничего не поврежу в процессе.