Алексей Федорочев - Мажор

Попытался представить отца с синей опухшей рожей и не смог - картинка выходила сюрреалистической.

- Похожи походка, манера держать голову, жесты, интонации... - продолжил тем временем хозяин, - Садитесь, юноша, разделите со мной трапезу, в моем доме вам ничего не угрожает.

- Простите, но с кем имею честь?

- Ах да! Старость не радость! - встрепенулся старик и встал, представляясь по всем правилам, - Позвольте представиться, Пушкин Георгий Иннокентьевич. Но вы, юноша, можете звать меня просто: дядя Жора. Ваше представление мне не требуется, я вас еще крохой помню, хотя вы меня, конечно, нет.

- Вы приезжали к нам в гости?

- Нет, - накладывая мне в тарелку кашу, отозвался однофамилец поэта, - Эдикт, что вашему отцу нельзя жить в крупных городах вышел уже после вашего рождения, до этого момента они с Надеждой Михайловной - ах, какая эффектная была женщина! - жили здесь, в Казани, это потом уже им в Николаевск пришлось перебраться. Чуть позже, когда ваша внешность перестанет быть такой приметной, я вам покажу дом, где вы родились. Он, кстати, теперь ваш, но появляться там, как и называть свои данные где-то кроме этих стен, я вам не рекомендую. Даже среди моих помощников и знакомых может затесаться нестойкий с обещанному за вашу голову вознаграждению.

Подумать только, у меня где-то здесь есть дом! Злость на неизвестного охотящегося на меня родственника, на общую обстановку в стране, при которой я, наследник немаленького состояния, вынужден скитаться по ночлежкам, подступила к горлу.

- Ну-ну, юноша, не горячитесь! Все уладится, рано или поздно, - утешил хозяин, заметив моё негодование, - Ешьте лучше кашу! Каша мне нынче удалась, не иначе, как для вас старался.

- Спасибо, Георгий Иннокентьевич.

- Дядя Жора, юноша, дядя Жора!

Не задалось с одним дядей Жорой, зато очень хорошо пошло с другим. Вывеска "ЩирбатовЪ", как выяснилось вскоре, осталась от прежнего владельца, но совпадение фамилии хозяина с одним из последователей теории благодетели сбивало с толку только первый день. Что пробивался воровством, антиквар признался не сразу, поначалу отбрехивался общим дворовым детством с отцом, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: когда-то давно сидевшие как влитые, а теперь свободно болтающиеся на узловатых пальцах перстни скрывали наколки, а в речи его поначалу изредка, а потом все чаще проскакивали словечки вроде "шо", "ша!" Моих недавних коллег по погрузке он совершенно естественно назвал биндюжниками, а ко мне самому часто обращался "Кефаль" или Пит, явно путая с отцом.

И зуб дам (снова выбитый в драке), если сейчас не промышлял скупкой краденого!

Днями старик пропадал в лавке, предоставляя меня самому себе и обширной библиотеке, зато вечерами ударялся в воспоминания. О проказах юности дядя Жора рассказывал охотно, то и дело вставляя: "А помнишь, Пит!" Через неделю уже бросил поправлять - бесполезное занятие. Зато перед глазами как наяву вставали картинки солнечной послевоенной Одессы. И хоть и трудно было поверить, что все описываемые безобразия творились при активном участии отца, над несколькими историями ржал до слез, открывая родителя с новой стороны.

Многомесячный стресс выходил спячкой - я спал по двенадцать часов, и всё было мало, каждый вечер проваливался к Морфею, едва коснувшись подушки, продолжая зевать днем. Но всему приходит конец, организм наконец-то переборол и скопившуюся усталость, и последствия драки. И, вертясь в ставшей внезапно чужой постели, снова задумался, куда деть себя дальше. Слушать байки о старых добрых временах, конечно, хорошо, но только в качестве передышки. К слову, о первой семье отца дядя Жора почти ничего не знал, возобновили они свое знакомство уже перед самым моим рождением, случайно столкнувшись на базаре. Совпадение - всем совпадениям совпадение, потому что папа там оказался, исполняя какую-то прихоть молодой беременной жены, а дядю Жору при виде туго набитого бумажника растерянного с виду лоха потянуло вспомнить молодость. Такая вот встреча через года и расстояния.

Вконец замучившись бесполезными попытками уснуть, пошел на кухню за водой, но по дороге наткнулся на приоткрытую дверь хода в лавку. Непорядок! На ночь дверь закрывалась. И не просто закрывалась, я уже не раз становился свидетелем целого ритуала запирания системы из замков и засовов, все мало-мальски ценное старик предпочитал хранить в квартире. О, идея! Защитный контур и охранная сигнализация! Если на самые сложные не замахиваться, то делается относительно недолго, и материалы не дорогие, а при этом неплохая возможность отблагодарить за приют! Но это только завтра смогу заняться, а сейчас надо бы понять, как реагировать на выбивающуюся из распорядка дома деталь. Тихонечко подошел к лестнице, прислушиваясь к голосам внизу.