Леонид Милош - Братья по крови

В тот же день Марголина отвезли в госпиталь. Он упрямился, говорил, что рана пустяковая, но Ильин хорошенько прикрикнул на него, и он послушно отправился следом за врачом. А спустя час в госпиталь примчались Сергей с Машей. Сергей, как всегда, представился Вовкиным братом.　

Врач успокоил их. Ничего серьезного, сквозное ранение, повреждены мягкие ткани. Правда, крови много потерял, срочно переливание требуется. Вот только нужной группы крови в больнице, как назло, нет, но это не страшно, товарищи по работе всегда выручали своих раненых друзей. Сейчас врач позвонит его милицейскому начальнику и донор быстро найдется.　

— Не надо никуда звонить, — остановил его Сергей, — я в прошлом тоже донор, возьмите у меня.　

— У вас какая группа крови, молодой человек?　

— У меня? — замялся Сергей. — Честно говоря, не помню.　

— Хорошо, — улыбнулся врач, он прекрасно понял, что донором Сергей никогда не был, — пойдемте со мной.　

— А мне можно? — неожиданно спросила Маша Может, моя группа крови подойдет?　

Врач задержал на ней взгляд. Худенькая и совсем юная девушка, как бы худо ей не стало, ведь грамм двести потребуется, не меньше.　

— Ну ладно, пойдемте все вместе.　

Анализ крови брал другой врач. Кровь Маши не подошла, совсем другая группа, а вот у Сергея оказалась полностью подходящей по всем параметрам. Его привели в палату к Вовке. Тот увидел друга и весело подмигнул ему:　

— Спасать пришел?　

— А ты как думал?　

Их постели стояли рядом, и Сергей почти ничего не чувствовал, только слабое жжение в вене от иголки.　

— Как себя чувствуете? — время от времени спрашивал его врач.　

— Отлично, — молодцевато отвечал Серега, потому что чувствовал он себя действительно хорошо.　

Процедура закончилась. Иголку из вены выдернули, приложили к ранке вату, обильно пахнущую спиртом, согнули руку в локте.　

— Полежите немного, не вставайте, — сказала ему сестра, Серега усмехнулся и хотел уже подняться с жесткой кушетки. Но голова закружилась, в теле появилась какая-то неприятная слабость, а перед глазами поплыли круги.　

— Я вам говорю — лежите, не вставайте! — на этот раз уже строго приказала сестра.　

— Хорошо…　

Серега послушно растянулся на кушетке и в следующую минуту с облегчением почувствовал, что ему становится лучше, голова снова прояснилась…　

Вовку выписали только через две недели, хотя он, с присущим ему упрямством, уже на второй день рвался домой. Еще две недели надо было ходить на перевязки. Хотя рана действительно была несерьезной и заживала быстро.　

Врач велел больному сидеть дома, набираться сил, но разве Вовка будет сидеть дома?!　

Он накидывал на себя пиджак, толстое перевязанное бинтами плечо в рукав не пролезало, поэтому продевал только одну здоровую руку, и шел гулять. Все это время они проводили втроем — с Машей и с Сергеем.　

— У нас с тобой, братишка, теперь одна кровь по жилам течет, — весело сказал Вовка своему Другу в первый же день выхода из больницы.　

— А тебя это смущает?　

— Наоборот. Мы теперь с тобой братья по крови.　

— Выходит так…　

Вечерами они любили гулять в их старом родном дворе, там, где прошли их детство и юность. Они с любопытством смотрели на незнакомых подростков тринадцати-четырнадцати лет, сбившихся в небольшие стайки, и в некоторых из них даже угадывали себя.　

— Серега, смотри! — показывал в сторону Вовка. — Вон, пацан в белой рубашечке со стрижечкой, наверное, такой же умный буратино, как ты.　

Серега улыбнулся:　

— Вовка, а ты того видишь? Такой же драчун, как ты, руку на отсеченье даю.　

— Да ну, брось, я таким не был, этот настоящий бандюга!　

— Ты был еще хуже, можешь мне поверить.　

— Вовочка, а Сережа, пожалуй, прав, — ехидно вставила свою шпильку в разговор Маша, и они все втроем дружно рассмеялись.　

Однажды к ним на улице пристала цыганка с маленьким ребенком на руках:　

— Мальчики, давайте я вам погадаю, и красавице вашей тоже.　

Вовка всегда сторонился цыганок, в них было что-то демоническое, колдовское. Но последние дни у него было такое отличное настроение, что он любил весь мир. Ему ни разу в жизни еще не было так хорошо, у него сейчас все получалось, и его все любили.　

— Держи, мать, — по-барски произнес Вова, протягивая цыганке рубль.　

Это были его последние деньги, две недели как зарплату не получал, в больнице валялся. Да и на цыганку он смотрел сейчас совсем другими глазами, она даже ему показалась очень симпатичной черноволосой женщиной.