Леонид Милош - Братья по крови

Роман сразу же разглядел в Наташе выгодную козочку. Но восхищения своего не выказал, спросил с равнодушным видом:　

— Условия мои знаешь? Полтинник с клиента и половина моя.　

— Не пойдет.　

— Что? — Роман искренне удивился, с ним еще новенькие и неопытные никогда не торговались, своих условий не ставили.　

— Я говорю, меня это не устраивает.　

— Мало? Четвертной за ночь?!　

— Да, мало!　

— Девочка, не забывай, я клиента ищу, я бабки страхую, а твое дело только ножки раздвигать да вовремя ахать!　

— Меня это не устраивает, — снова жестко повторила Наташа.　

— Что же тебя устраивает? — ехидно спросил Рома, но Марк Аронович видел, как тот занервничал, суетливо забарабанил пальцами по своему подбородку. Боится упустить выгодную козочку, уж что-что, а цену бабам Рома знает, на этот товар глаз у него набит.　

— Столик в ресторане, семьдесят пять рэ за ночь, четвертной твой, — невозмутимо ответила Наташа.　

Рома удивленно поднял брови, перестал барабанить пальцами по подбородку.　

— И еще, если мужик мне не понравится, я с ним не буду.　

Последняя точка над «и» была поставлена, даже Марк Аронович с восхищением смотрел на эту девочку. А она ничего, умеет за себя постоять.　

— Если вас мои условия не устраивают, тогда прощайте.　

Она хотела уже встать, но Рома, забыв напрочь о всякой тактике ведения переговоров, повысив свой тонких голос почти до крика, поспешно капитулировал:　

— Подожди… Я согласен.　

С того дня жизнь Наташи резко изменилась. Клиентов было много, лица даже не запоминались. Директора магазинов, официанты, работники овощных баз, разномастные начальники. Мужчины были разные, одни с шиком делали заказ официанту, другие скрупулезно выбирали то, что подешевле. Жадных она не любила и очень колко, задевая их мужское достоинство, подшучивала потом над ними в постели:　

— Ух ты, какой худенький, я вообще-то люблю полных, крепких. Ну-ка, а какой он там у тебя? У, какой маленький. Я люблю большие.　

В такие минуты клиент хотел поскорее сделать свое дело и уйти. Недовольный Рома выговаривал ей, но она осаживала своего сутенера: «Жадюг не люблю!» — и говорить ей дальше что-либо было бесполезно.　

Появились у нее и постоянные клиенты. Случалось, что двое и даже трое хотели с ней встретиться в один и тот же вечер. Рома улыбался, извинялся, что-то невнятно лепетал. Но некоторые клиенты были особенно настырны.　

— Ладно, парень, ты мне мозги не полощи, я тебе двойной счетчик заплачу, но я сегодня хочу Наташу. У меня предки на два дня смотались, ты понял? Давай ее сюда!　

С некоторыми клиентами ругаться было опасно, а отказывать и тем более. Придется отказать тому, с кем уже договорились. Ничего не попишешь, в каждом бизнесе свои издержки производства. А эта козочка действительно ценной оказалась, вон как рвут ее на части!　

Роман давно уже продавал ее дороже, не меньше сотни. Делились в тех же пропорциях, что и раньше — ей шестьдесят пять, ему тридцать пять. Одевалась она теперь ярко, во все самое модное, дорогое. На улице женщины завидовали, глядя на ее наряды, а мужики головы сворачивали. Но подходить знакомиться боялись, сразу видно, что девочка высокого полета.　

Сегодня ее перебил у клиента молодой парень — Миша. Молодой, да шустрый — с деньгами и положением. Крутой. Такому лучше не отказывать. Бывший борец — высокий, крепкий; и ребята рядом с ним всегда такие же. Башку открутят — не заметишь. Миша вращался среди богатых людей, охранял их, оказывал другие услуги, тоже связанные с его большими кулаками. Наташу он заказывал в пятый раз, это за два-то месяца ее работы у Ромы.　

— В какой кабак поедем? — с шиком распахивая перед девушкой дверцу своего новенького «Жигуленка», спросил Миша.　

Наташа пожала плечами. Сегодня она была особенно красива и привлекательна.　

— Миш, я сегодня что-то устала, поехали сразу к тебе.　

— А что так? — надулся здоровяк. — Я хотел с тобой потанцевать, попрыгать.　

— Поехали к тебе.　

— Ну, как скажешь, Натуля, — он бесцеремонно по- хозяйски облапал ее ноги. — Ну и впердюлю же я тебе сегодня между ними — закачаешься!　

Миша был грубый и хамоватый парень, но добрый. Всегда оставлял Наташе на чай — то десять, то пятнадцать рублей. В ресторане каждый раз пытался ее закормить, чуть ли не насильно заказывал ей блюда.　

Когда он увидел Наташу впервые, он прямо остолбенел. Со свойственной ему простотой сразу же после первой ночи заявил: