Леонид Милош - Братья по крови

Вовка отвернулся. Тошнотворный ком накатил с новой силой и вывернул его наизнанку рвотой. В ушах все еще стоял отчаянный крик Генки, звенел и эхом растекался по горам.　

Бородатый что-то гортанно прохрипел и показал на Вовку. Двое мужиков схватили ослабевшее и беспомощное тело солдата и потащили ко второму столбу. Бородатый, нетерпеливо водя лезвием, смотрел на Вовку. Все, это конец. Звиздец на холодец. Проклятье, перед смертью и то шуточки в голову лезут. До чего же по-дурацки устроена человеческая голова!..　

Додумать он не успел, мысль смешалась с автоматной очередью. Что это, или ему показалось? Вовка все еще не мог понять, что происходит, когда совсем рядом кто-то отчаянно и зло прокричал ему:　

— Ложись, идиот!　

Вовка мигом припал к земле, силы снова стали возвращаться к нему, прояснилась и голова. Привязать его к столбу духи так и не успели, двое из них безжизненно валялись рядом. Чуть впереди лежал высокий душман, мертвый, с застывшим оскалом на губах. Неподалеку виднелись и другие убитые душманы.　

Трое в пятнистых темных комбинезонах действовали молниеносно. Подавив сопротивление душманов во дворе, метнулись к домам. Снова стрекот автоматных очередей, затем оглушительный взрыв. Стена одного из домов осела и рухнула, поднимая за собой большое облако пыли. Несколько душманов пытались спастись бегством, но им это не удалось. Забили автоматным огнем. Все стихло.　

— Подымайся, приятель, — произнес один из пятнистых комбинезонов, подходя к Вовке и ножом разрезая веревки сзади.　

— Небось за свои яйца страшно стало?　

— Ага…　

— Ну, это ничего, в первый раз всегда так.　

Незнакомец улыбался. На вид около тридцати, обычное русское лицо, только еле заметный косой шрам на подбородке.　

— А вы кто? — все еще не веря в свое спасение, пробормотал Вовка.　

— Мы-то? Даже не знаю, как тебе сказать, солдатик. Но одно точно, что тоже оттуда, из Союза.　

Мужчина неопределенно кивнул куда-то в сторону гор. К ним подошли остальные двое в комбинезонах.　

— Все чисто, Степаныч, можно уходить.　

Выглядели эти двое тоже как-то странно. Кто они, откуда, что за род войск? Только сейчас Вовка наконец увидел то, что не заметил сразу. Их оружие. У одного американская автоматическая М-16, последняя, модернизированная, у второго в руке израильский УЗИ, а через плечо висит короткоствольный «калашников». Да и комбинезоны на них какие-то странные, явно не наши, никаких знаков отличия.　

— Да, друга твоего жалко, — сочувственно поджал нижнюю губу старший, которого назвали Степанычем. — Сколько раз вижу и все привыкнуть не могу.　

— Похоже, он живой еще? — предположил один из бойцов Степаныча.　

Тот внимательно пригляделся.　

— Да, ты прав, кончики пальцев дергаются, да и кровь пульсирует.　

Степаныч достал пистолет с длинным стволом. Только потом Вовка догадался, что это ствол-глушитель.　

— Прости меня, грешного, — и с этими словами Степаныч нажал на курок.　

Послышался приглушенный хлопок. Степаныч, отвернувшись, убрал пистолет и коротко скомандовал:　

— Все, уходим.　

Шли долго, молча. До места добрались только к вечеру. Это был обычный, затерявшийся в горах кишлак, который уже давно покинули местные жители. Или они все вымерли, или им помогли. Вот эти самые ребята в темно-серых　комбинезонах. Здесь, в кишлаке, этих ребят было не меньше тридцати.　

Вовка присел. Усталость давила так, словно на него по ошибке наехал КамАЗ, да еще с прицепом.　

— У вас случайно спиртяги нет? — жалобно спросил Вовка у одного из незнакомцев.　

— Есть, но я тебе сейчас кое-что получше дам, — понимающе ответил парень.　

Он зашел в один из домов, вернулся с сумкой на молниях. Достал из нее шприц, ампулу, ловко отчикнул стеклянную верхушку и быстро набрал в шприц кристально-прозрачную жидкость.　

— Что это? — скорее с любопытством, чем со страхом спросил Вовка.　

Парень усмехнулся:　

— Не бойся, штука хорошая, тебе понравится, через десять минут как огурчик будешь!　

Вовка засучил до локтя рукав, подставил руку. Лекарство медленно погружалось ему в вену.　

— Ну вот и все, иди вздремни.　

Вовка двинулся следом за парнем в дом, уже на ходу чувствуя, как тело наполняется чем-то легким, воздушным. Еще несколько шагов, вот и койка. Сознание отключилось, он провалился в какой-то мягкий приятный мир покоя и блаженства.　

Проспал он неизвестно сколько — может час, а может, десять. Проснулся, когда кругом еще было темно. Вовкино шевеление уловил кто-то лежащий рядом. Недовольно проворчал: