Йоханнес Зиммель - Весной в последний раз споет жаворонок

— Да, господин Марвин?

— Господин инспектор Ворм, я прекрасно понимаю, что вы и ваш коллега Ноймайер должны исполнять поручение господина старшего комиссара Дорнхельма. По его распоряжению после моего возращения из Бразилии меня охраняют круглосуточно. Но я прошу вас сейчас же прекратить это.

— Мы не имеем права, господин Марвин, — ответил инспектор криминальной полиции Ворм.

— Свяжитесь с господином Дорнхельмом по телефону из машины! Он должен немедленно отменить свое распоряжение. С меня хватит и того, что на кладбище вы стояли около могилы. С меня хватит!

— Это личная охрана, господин Марвин, и вы не можете отменить ее.

— Могу, — ответил Марвин. Пот стекал за воротник его рубашки. — Я частное лицо. И я больше не работаю в Тессинском министерстве по вопросам экологии. И как обычный гражданин, согласно конституции, имею право отказаться от личной охраны. Вам это известно, господин Ворм.

— Но вы действительно подвергаетесь опасности, и вам нужна защита!

— В Альтамире у меня уже была защита, — горько сказал Марвин.

Ворм внимательно посмотрел на него, потом обратился к своему коллеге:

— Попробуй связаться со старшим комиссаром Дорнхельмом… — прислушался и взглянул на Марвина. — Он в офисе… минуточку…

Марвин кивнул и прислонился к машине, но тут же отпрянул: металл был раскален.

Ноймайер поговорил несколько минут, потом повесил трубку и сказал:

— Господин Дорнхельм требует вашего письменного заявления. Вот блокнот.

Марвин отошел в тень дерева, сел на скамейку и быстро набросал несколько строк. Затем подошел и протянул блокнот Ворму:

— Этого достаточно?

— Да, — ответил Ворм, просмотрев написанное. — Вы уверены, что поступаете правильно?

— Абсолютно уверен. Благодарю вас. Всего доброго.

БМВ уехала. Он посмотрел ей вслед и направился к Валери Рот, стоящей возле машины. Внезапно земля закачалась у него под ногами.

— Держи меня! — успел крикнуть он. — Я падаю!

Через час ему стало лучше. Они сидели в прохладном затемненном кабинете в его квартире. Жалюзи на окнах были опущены.

— Ты на самом деле отказался от охраны? — спросила Валери.

— Да, — ответил Марвин. — Тюрьма предварительного заключения. Альтамира. Никто не знает, когда пробьет его смертный час. Но мое время еще не настало. И я хочу кое-что успеть.

— Этот террор, — задумчиво сказала Валери. — Конечно, многим мешает то, что мы делаем. Но не до такой же степени, чтобы идти на убийство… или на твое избиение в Альтамире… Боже правый, откуда такая смертельная ненависть, Маркус?

— Я думаю, — ответил он, — что происходит нечто ужасное… или уже произошло. И те, кто должен отвечать за это, боятся, что я выйду на их след.

— Интересно, каким образом?

— Не знаю.

— И что может быть настолько ужасным?

— Тоже не знаю. Я знаю только одно, Валери. Мы должны продолжать работать. Должны снимать фильмы. За… Для… — он отвернулся. — Для Сюзанны. За Сюзанну. Она этого хотела. Она была так рада, что мы работаем вместе. Может быть, они хотели убить Чико или меня, и попали в Сюзанну по ошибке, — но я в это не верю! Они просто открыли огонь на поражение. Мы все должны были погибнуть, все втроем. Нет, я больше не плачу. Я зол, страшно зол. Мы будем снимать фильмы, и мы выясним, что здесь еще произойдет.

— Ты великолепен.

— Я страшно расстроен, — ответил он. — Парадоксально, но это придает мне силы. Будем продолжать поиски, вести расследование. Сначала скандал с диоксином. Потом в Париж — к Виртрану и его эксперту по вопросам солнечной энергии.

Зазвонил телефон. Он поднял трубку, представился.

— Маркус, это Хилмар.

— Здравствуй, Хилмар.

— Я в больнице, рядом со мной Элиза. Мысленно мы вместе с тобой. Элиза не хотела мешать тебе в твоем горе, поэтому не поехала на похороны. Белые розы — от нас. Любимые цветы Сюзанны.

— Да, — подтвердил он, — любимые цветы Сюзанны.

— Того, что всегда разделяло нас — тебя, Элизу и меня, — больше не существует. Ты должен идти своим путем. Желаем тебе удачи. Передаю трубку Элизе.

Марвин услышал ее голос:

— Я знаю, сейчас все слова напрасны, Маркус. Но я сейчас чувствую то же, что и ты. Пойми это. Сюзанна была и моей дочерью, Маркус.

Он быстро попрощался и повесил трубку.

— Дай мне, пожалуйста, телефонную книгу, Валери, — попросил он. — Надо поговорить с Виртранами. И собирать команду. Работа должна…

Он не договорил, упал головой на стол и заплакал, содрогаясь всем телом.