Анна Козлова - Рюрик

— Не особенно, — пожал плечами следователь. — Интернат дорогой, вполне приличный… У людей в жизни разные обстоятельства бывают.

— Да что вы говорите!

— Слушайте… — следователь устало развел руками, — вы правда думаете, что у этой Марты была какая-то серьезная причина, чтобы сбежать?

Катя Беляева несколько секунд молча смотрела на следователя.

— Любовь?

— Любовь! — Следователь скривился.

Он встал, подошел к стеллажу и снял с верхней полки папку в синей пластиковой обложке. Протянул папку Кате, и она жадно схватила ее. В папке лежали распечатки писем из электронной почты Марты и чатов из социальных сетей.

Яша, единственный человек, по которому я буду скучать, — это ты.

— Вы проверяли, кто этот Яша? — спросила Катя.

— Яков Александрович Гурвич, тысяча девятьсот девяносто девятого года рождения. Да вы его тоже наверняка знаете.

— Я? — поразилась Катя Беляева.

Следователь кивнул.

— Погуглите, — посоветовал он.

Катя Беляева покинула кабинет мытищинского следователя в тот самый момент, когда Марта проснулась. Она лежала на земле, под деревом, за ночь ее тело приняло неудобную и неестественную позу, словно кисть, забытая и засохшая в масляной краске. Запястье правой руки опухло; пытаясь подняться, Марта оперлась на него и вскрикнула от боли. Горела ссадина на виске, и вдобавок ко всему страшно хотелось пить. Марта кое-как села, вытащила из рюкзака бутылку и, не думая ни о чем, выпила всю газировку до дна. Спустя несколько минут пришел голод и потребовал причитающегося. Марта съела чипсы и половину шоколадного батончика, убрала оставшуюся половину в рюкзак, но тут же вытащила и съела ее тоже, подбадривая себя мыслями, что ей понадобятся силы.

Она встала, справила нужду и, сверившись с солнцем, двинулась на юг, где, по ее расчетам, находился проселок.

Настроение у Марты улучшилось. После вчерашнего отчаяния она, как ей казалось, имела полное право гордиться собой. Переночевала в лесу, и ничего не случилось — так она раззадоривала своего внутреннего собеседника, но тот упорно отмалчивался, и спустя короткое время Марта начала испытывать легкий стыд за то, что вчера так позорно впала в детство и принялась разговаривать сама с собой. И не просто разговаривать, а на полном серьезе обдумывать ту ахинею, которой сама себя пугала. Эта страница в книге мужественного выживания в лесу смотрелась, мягко говоря, сомнительно, но Марта оправдывала себя тем, что просто испугалась. С кем не бывает?

Она шла по лесу и думала о том, что из интерната не могли не позвонить отцу. Тот наверняка сошел с ума. Несмотря на все, что между ними произошло, он кинется искать ее. В этом Марта не сомневалась (пока не сомневалась) и, чтобы укрепиться в своей решимости, время от времени останавливалась и кричала: «Я здесь!»

Она не знала, теряются ли в этом лесу люди, и если да, то как часто, но истории, которые она читала в интернете, не оставляли сомнений, что потерявшихся людей ищут. Не то чтобы Марта сильно переоценивала профессионализм местной полиции, но она верила (пока верила), что они снарядят поисковый отряд. А может, и вертолет.

Лес становился реже, к одиннадцати утра Марта опять вышла к ущелью.

И, без сомнений, это было то же самое ущелье, хотя и не то место, где она была вчера. Склон стал более пологим, ручей мельче, в некоторых местах вода едва покрывала валуны.

Ну и что ты теперь скажешь?

Марта сняла рюкзак и опустилась на землю. Солнце палило нещадно, но она не могла снять рубашку из-за висевшей над ней тучи комаров. Она заблудилась. Совершенно точно заблудилась. Она не знала, куда идти, и блуждала по кругу. Вчера вечером она ушла от ущелья по направлению к проселку, но сегодня она вернулась. Губы Марты задрожали, и она яростно укусила себя за руку.

Нет никакого смысла реветь. Это что, новая традиция?

Каждый день рыдать у чертова ущелья?!

А что ты еще можешь сделать?

— Подумать! Подумать и найти выход.

Она снова говорила сама с собой, даже не замечая этого. Журчание ручья возбуждало жажду. Но еще больше, чем пить, Марте хотелось есть.

Она убеждала себя, что вода в ручье непригодна для человека, соглашалась с собой, но уже в следующую секунду представляла, как спускается по склону и набирает воду в бутылку.

Ей казалось, что после того, как она это сделает, жизнь мгновенно улучшится. Никаких других мыслей в голову не приходило, обдумать свое положение, не говоря уже о плане действий, у Марты не получалось.