Борис Земцов - Украденный горизонт. Правда русской неволи

Понимал ли это местный вертухай, неизвестно, но видел я, как свекольным соком налилась его шея, как побелели костяшки пальцев, которыми он сжимал тощий цветной файлик со своими мусорскими бумажками.

— Не определились с дежурным? Значит, назначать надо… Вот ты, ты сегодня дежурным будешь!

Палец с нечистым ногтем выстрелил в стоящего с краю Игоря. Тот даже и удивиться не успел, как тоном сильнее грянула вторая команда, уже ему персонально предназначенная:

— Дежурный, доложить о количестве осуждённых на этапе! Ты, ты — сегодня дежурный! Докладывай!

Ещё раз вскинулся палец с ногтём в траурной каёмке в сторону Игоря, который вместо доклада и выдал прапору почти с обидой в голосе:

— Ага, бегу, и волосы назад!

Наверное, он, уже имевший, пусть малые, но две, и отсиженные до честного звонка ходки, просто не нашёл ничего лучшего, кроме как автоматом озвучить в этой ситуации фирменную свою поговорку.

А у того вертухая, похоже, не то, что с юмором, а, вообще, с адекватным восприятием действительности серьёзные проблемы были. Потому как затараторил он уже совсем не грозной, а виноватой и неумной скороговоркой:

— Куда бежишь? Почему? Какие волосы? Ты чего в виду имел?

Кажется, только наш смех помог ему тогда вернуться к действительности. Правда, нам это боком вышло.

Оглушённый арестантским хохотом, вылетел прапор из камеры, держась зауфсиновский картуз. Ненадолго вылетел. Вернулся вскоре, уже не один, а вместе с нарядом: с тремя вооружёнными резиновыми дубинами сержантами. Бить нас — не били, но шмон в худшем его варианте (когда часть вещей отметается с казённым довеском «не положено», часть — просто пропадает, когда скудные арестантские припасы рассыпаются, ломаются и перемешиваются) мы получили.

Почему-то Игорь во многих своих разговорах с откровенными воспоминаниями о былой вольной жизни собеседником часто избирал меня. Как-то признался с виноватой детской улыбкой:

— Ты же по вольной жизни — журналист… Пишешь… Обязательно после отсидки что-то про лагерь сварганишь… Может и про меня что вспомнишь… Жизнь у меня, без базара, интересная, но в книгу — ни разу не попадал… Вдруг получится, вдруг потом знакомые прочитают… Вдруг эта книга Люське моей в руки попадёт! Интересно… Здорово!

Порою в этих разговорах выплывало такое, что никакой здравой логики под собой не имело и просто иметь не могло, о чём другой человек даже вспоминать постеснялся бы. Например, однажды, ни с того, ни с сего, поведал Игорь диковинный случай, который впору только остепенённым психологам и психиатрам разбирать.

Было дело, работал он на столичной фирме по протекции родной сестры, которая с их малой родины от нищеты пораньше сбежала и которая на этой фирме всей бухгалтерией заправляла. Широк у Игоря круг обязанностей был: и экспедитор, и грузчик, и курьер, и что-то ещё, о чём попросят или поручат. Как-то выпало ему наличные деньги с одного объекта на другой перевезти. Сумма небольшая, но и не малая, в пересчёте на доллары по тогдашнему курсу, тысячи полторы. Деньги прямо из рук родной сестры получал с напутствиями, которые всегда в таких случаях произносятся («спрячь получше…», «по пути никуда не заходи…», «как до места доберёшься, позвони сразу…»). Ну и отвечал Игорь совсем предсказуемо, как водится в таких случаях («знаю, сам знаю…», «не маленький…», «всё нормально будет…»).

А уже через четверть часа понесла его та самая сила, что нелегкой зовут, туда, куда вовсе ни к чему, куда опасно, куда просто совсем не надо.

Едва поравнялся он с первым попавшимся павильоном игровых автоматов, ноги — сами по ступенькам, руки — сами за перила. Минут за двадцать всю сумму простучал-прозвонил. Вышел на улицу ошарашенный. На автопилоте телефон достал, набрал знакомых, кто поближе был, кто мог денег взаймы дать. За час сумму, что из рук сестры получал, насобирал. Тут и сама сестра позвонила:

— Ты где? Ты как? Мне звонили, что-то ты задерживаешься…

Отвечал голосом твёрдым и честным, будто сам верил, что говорил:

— Только из метро поднялся… Поезда стояли… Чего-то там сломалось…

Уже на ходу отвечал, снова двигаясь к тем самым ступенькам, к тем самым перилам, к тому самому павильону игровых автоматов.

И эти деньги спустил, разве что чуть дольше провозился, потому что поначалу даже выигрывать начал…

Естественно, не удержался я от глупейшего в этой ситуации вопроса:

— Чего же тебя с казёнными деньгами к этим автоматам понесло? Да ещё два раза подряд…