Эна Трамп - Возвращение Робин Гуда

Это возвращало его к вопросу о детях. Теперь он решил – меряя шагами, вверх-вниз, холмы пространства, которое он знал и терпел – а новых путей не искал, – то, что у него их нет, следствие биологического выбора девушек – других и на другое нацеленных; но, получается, выбор единственный.

А это значило – он был прав в вопросе а) – не важно, что они там себе думают, и не стоило трудиться, быть как-то специально холодней или резче. Равно как ничего не значит его так называемый успех. Он им нужен для чего-то – для жизни, для направления и развития. В этом смысле все-таки преподаватель. Но сам по себе не может являться целью ни для какой женщины. Человек зрелый, до сих пор лишенный социального статуса – не так низкого – сколько зыбкого. Ускользнувший из всех систем координат эгоист. Вот это слово.

То есть в биологическом смысле он мёртв.

Матвей подпрыгнул над поребриком. Один раз он видел, собаку и ее хозяина. Собака – бультерьер, маленький плотный зверь. Он прыгал на поводке, как мячик. И так же, бежал за ним через дорогу, пружинил и отталкивался от земли человек! Вот торжество биологического восторга.

Открытие его развеселило – как всегда веселила умственная игра, сцепки, по которым пробираясь, как по воткнутым в отвесную стену крюкам, доползаешь до такого захватывающего дух вида! Как, с некоторых пор, не пугало и не тяготило автономное существование, достигнутый устойчивый договор между собой и средой. Терпим и сносен отделенный от себя в пользу всего, что не он, кусок. Он сам так сделал – сам. Достаточно решить, что сам; снять с другого невыносимую тяжесть ответственности за свое су… Сумасбродство. Тем более, что тот другой и не собирался тяжесть выносить. И она провисала в воздухе.

Тогда достаточно просто не отводить глаза; всё еще раз пройти самостоятельно. И взять на себя.

Тогда исчезает ноющее ощущение в области сердца, возникавшее всякий раз, как он думал про друга. Оно было хорошо – означало, что жив. Не друг – тот исчез так давно, что можно было записать его вместе с исчезнувшей Ксюшей. Из двух один. Уехал в Магадан. Но жив – он сам. Оно пропало. Боль больше не возникала. Взросление есть умирание; происходит по частям. И первым забываешь слово: «предательство». Друга нет; но Матвей воздвиг ему памятник. Сам поставил, сам решил. Памятник стоит, и уже ничего не означает, становится предметом интерьера. К тому же, оказывается это удобно. Такая открытая дверь, щель между собой и миром, в которую, этот мир, пищит, но – лезет. Иначе можно было задохнуться. А значит – спасибо ему. И больше ничего.

Сердце болело. Матвей с удивлением это отметил. С радостным удивлением. Жив, жив! Прыгая по лужам, он так, почти уже на бегу, влетел в автобус. Решение было мгновенным. Он засмеялся вслух, нашаривая и протягивая кондуктору мелочь. Опять, как в детстве, едет к любимой девушке всё обсудить!

На этот раз добиться ответа.

* * *

– Пришел Че Гевара, – сказал Борис. Он ничуть не удивился. Как будто каждый день к нему приходят Че Гевары. Между тем они с Матвеем не виделись не меньше двух лет.

В комнате – большая кровать и компьютерный столик. Матвей поискал, где сесть, не нашел и присел на угол кровати. Она податливо прогнулась под ним. Водяной матрас? Сколько он знал Борю, столько тот был горазд на неожиданные покупки. В школе щеголял в «Доктор-Мартенсах» – это когда за чешскими кроссовками ездили в Москву стоять в очередях. А он выменял их у каких-то заграничных панков. С которыми познакомился по переписке по адресу из журнала «Ровесник». И сам потом был панк. Продвинутый был парень.

Борис тем временем, повернувшись к Матвею жопой, щелкал мышью перед монитором. – Вот, смотри, – сказал он, не поворачиваясь.

Матвей посмотрел со своего места. – Красивая, – сказал. Это первое слово, которое он произнес здесь. За два года.

– А вот это. Это… – Фотографии сменялись на экране монитора. – Бомбей, – приговаривал Боря. – Смотри, какие коровы. Говнище там. На Ялту похоже.

Так могло продолжаться часами. – Стой, – сказал Матвей. – Вот эту останови. Кто это?

– Просто баба, – сказал Боря. – Это Сулавеси. Индонезия. В прошлом году. Там были соревнования их местных… катамаранов. Такие лодочки, очень легкие. Необычные очень – у них выступают с бортов в стороны… длинные такие палки с уключинами. Сейчас я тебе покажу… Смотри, вот это свинья – бабирусса. Смотри, какие клыки – как у мамонта! Она встречается только на Сулавеси. Больше нигде в мире.