Валерий Городецкий - Гаврош, или Поэты не пьют американо

Саныч успел сделать несколько шагов, когда сверху на него обрушилась спрессованная холодная жижа так и не разогретого супа, состоящего из картошки, макарон, моркови и даже лаврового листа. Пережив первый шок от удара и холода, просочившегося за шиворот, Саныч посмотрел вверх, а потом сделал несколько шагов вперед.

– Эй, вы там! А по е-льничку за такое не хотите?! – закричал Саныч, но ответа не было. Тогда Саныч зашел в подъезд и стал звонить во все двери на седьмом, восьмом и девятом этажах. Он матерился и громко ругался, поэтому никто ему не открыл, в том числе и Галя.

После этого Саныч отправился домой стирать форму.

– Саша, ты почему сегодня без школьной формы? – урок математики начался с вопроса Марии Николаевны к Сан Санычу.

– Представляете, Мария Николаевна, иду вчера из школы, и вдруг на меня сверху ледяной суп падает. Всю форму гады испоганили.

– Ну это тебе еще повезло, что не кипяченый. Радуйся – легко отделался, – пошутила Мария Николаевна под ржание класса.

Никто не заметил, что Галя сидит пунцовая.

Только через 10 лет на концерте Гавроша Галя призналась, что это она вылила суп на Сан Саныча. Ее так проняло на «Ты город», что она подошла к Санычу и сказала ему об этом. Она всю жизнь боялась признаться, но вышло так, что Санычу уже было все равно и он не обиделся. Странные вещи порой делают с нами песни.

Все знали Грега. Мне повезло, потому что с ним я учился в одном классе. У Грега не было денег на билеты, но он всегда обходился без них. ДК «Невский», Зимний стадион, Крупа, Рок-клуб, СКК, «Фонограф», ЛДМ, – он знал все залы и все чердаки, форточки, служебки, черные ходы, заброшенные дымоходы и входы для актеров, выходы во двор, дворницкие, места, куда заносят продукты в буфеты и даже лазы из подвала.

Самое главное – Грег мог незаметно пройти мимо билетеров. Это срабатывало в половине случаев. Для другой половины у Грега всегда имелись планы – основной и запасной.

На «Кино» попасть без билетов было невозможно. Но это перед концертом. Настоящий боец готовился к вылазке заранее.

В 2 часа к залу подъехала легковушка с кузовом, загруженная мороженым для кафе. Мы заботливо выгрузили металлические цилиндры с лакомством из багажника, помогая женщине-экспедитору и стали таскать их в буфет. Три-четыре ходки и мороженое расположилось в холодильнике, чтобы дожидаться участи быть поглощенным в антракте разгоряченной публикой.

Да, тяжело было продержаться последующие четыре часа в чулане со швабрами и грязной ветошью, но цель всегда оправдывала средства.

Вершиной тактической мысли Грега был проход на «Ноль» в ДК Невский. Первый ряд обороны держала милиция, которая еще снаружи отсеивала «неликвид». Дальше шли дюжие хлопцы в черном, словно сито выцепляющее рыбу поменьше. И лишь в конце стояли бабушки-пенсионерки, заботливо отрывающие корешок вожделенного билета.

ДК «Невский» – это отдельно стоящий куб, у которого окна первого этажа находятся на высоте вне досягаемости человеческого роста. Расположен он на пустыре. Других зданий рядом нет, пожарной лестницы тоже.

Зал вместил счастливчиков, и на улице осталось человек тридцать разношерстного люда – панки, алисоманы, рокабилы, в общем безбилетники априори.

«Вписки» не было. Вернее, почти не было, поскольку оставался все-таки какой-то пожарный вход в боковой части здания. Но двери были металлическими, на них висел здоровенный замок, а внутри, по слухам, дежурил наряд милиции.

– Стой здесь, – шепнул мне Грег и отошел в сторону. – Будь готов.

– К чему? – удивился я.

– Некогда, главное – не тормози в нужный момент.

– Эй, пацаны, кажется есть «вписка!» – крикнул он остальным, подозвав их в тесный кружок. Они о чем-то пошептались и отчалили за угол.

Если на стене висит ружье, то когда-то оно должно выстрелить – гласит закон драматургии. Если на рок-концерте есть запертая дверь, то недалеко должен валяться телеграфный столб – такой закон вывел в тот вечер Грег.

Обнаружив сей полезный предмет, группа меломанов под руководством Грега легко подняла его и, ускоряя шаг, пошла на таран. Первый удар сотряс двери, но они выстояли, слегка прогнувшись. Тогда меломаны отошли шагов на пять и нанесли еще один удар, посильнее предыдущего.

Всего этого я не видел, ожидая перед главным входом. Персонал лениво стоял за закрытыми дверями, покуривая и болтая о какой-то чепухе. Внезапно из глубины раздался какой-то крик, потом длинный милицейский свисток, и все бросились от дверей внутрь, оставив на входе одну «бабулю божий одуванчик».