Ольга Мотева - Полететь на зов Софраты

Есть люди, которые опираются в мышлении на логику и последовательность, но при этом умеют мыслить нестандартно. Алекс был именно из таких. Его самолюбие позволяло ему учитывать мнение окружающих, но он совершенно не стремился быть понятым всем и каждым, что проявляло в нём значительную внутреннюю независимость.

Чувствовались его рациональность, практичность, надёжность. От него прямо-таки «фонило» надёжностью, которую он любил и в других. Даже если в чём-то он мог допустить промах, было устойчивое ощущение того, что в итоге все недостатки будут устранены, выводы сделаны, ситуация выправится.

Смотреть на Алекса было так легко, так приятно. Инга бы, пожалуй, и не отводила бы от него взгляда, если бы рядом не было Игната.

Даже сейчас, когда Игнат лежал с закрытыми глазами, и в это время можно было не бояться в этих глазах утонуть, Инга не могла быть уверенной в том, что она не соскользнёт в какую-то неведомую пучину… Он действительно был похож на спящего льва, который не то чтобы спит, а просто с закрытыми глазами держит всё под контролем. Во всяком случае, старается держать всё под контролем. Чувствовалось, что при видимом простодушии, которое он демонстрировал, можно ненароком нарваться на массу сюрпризов весьма многогранного и сложного характера.

Конечно, сюрпризов можно было бы ожидать и от Алекса. Всё-таки мужчины, по представлениям Инги, как-то чаще всего были эдакими сундучками с уймой секретных ящичков, несколькими днами, двойными-тройными стеночками, разными отделениями и замками. Но если Алекса можно с увлечением, открывать, отпирать, извлекать что-то из него, и даже деликатно взламывать, без особых опасений, то вот Игната… Игнат, как казалось Инге, был словно нашпигован пружинными механизмами. Одно неосторожное движение, и тяжёлую крышку у этого сундука может сорвать с такой неожиданной силой, что есть опасность и не успеть увернуться… И оказаться, в итоге, совсем без головы…

Магнетизм, исходящий от Игната, был весьма мягкого и удивительного свойства. Он был почти физически ощутим Ингой, но регулятор этого притяжения будто бы был где-то у неё под рукой. Она только не могла понять, где именно он расположен и что из себя представляет. Но должно было быть что-то такое, что привело бы её к некоему внутреннему балансу, либо к взаимодействию с этим притяжением… Пока же она чувствовала, что не справляется в полной мере с какими-то магнитно-волновыми завихрениями, которыми была окружена.

Смеда заметила, как Инга рассматривает лицо Игната. Инга сидела, словно заворожённая, будто разгадывающая какой-то ребус. У неё даже рот был слегка приоткрыт от увлечённости процесса разгадывания, и будто бы она была погружена и в себя, и в наблюдение… Как-то неловко было тревожить её в таком состоянии, и Смеда немного медлила с тем, чтобы «протрубить сигнал». Он развернулась, всё ещё молчаливо посматривая в сторону Инги. Богдан перехватил этот взгляд своей подруги. Оба понимающе переглянулись и заулыбались. Они молча стали подниматься, и это движение, наконец, заметила Инга, которая спросила:

– Идём дальше?

– Да, пора двигаться дальше! – немного виноватым тоном ответила Смеда.

«Спящие львы» тоже тут же стали подниматься, и вид у них был такой, будто они и не укладывались на отдых вовсе, а продолжают активное движение, просто моргнув глазами.

Демира и Стоян, после того как молодёжь уехала покорять горные массивы Стара Планины, продолжали заниматься своими обычными домашними делами. Демира на кухне прикидывала, чем будет кормить компанию нагулявшихся туристов, предполагая, что с аппетитом после увлекательной прогулки у них будет всё в полном порядке. Стоян же взялся немного обрезать ветви винограда возле калитки, которые, как ему казалось, уже создавали помехи при входе высокорослых гостей.

Открыв калитку, Стоян секатором аккуратно подрезал торчащие вокруг неё ветки. Затем он решил убрать немного лишней зелени и с внешней стороны ограды. В этот момент на улице показались два чёрных джипа, которые притормозили неподалёку от дома родителей Смеды.

Стоян заметил, что трое, вышедшие из джипов, о чём-то переговариваются, при этом один уже разговаривает с двумя другими на повышенных тонах. Те двое кивнули в сторону Стояна, а тот, что на них покрикивал, развернулся и пошёл по направлению к нему.

Подойдя к Стояну он оскалился, пытаясь изобразить улыбку, затем поздоровался и спросил про Смеду, здесь ли она. Свой интерес к ней он сразу же объяснил тем, что ему срочно надо выяснить у неё какие-то подробности в связи с инцидентом, произошедшем в её магазине. Стоян ответил на приветствие, и пояснил, что дочери нет дома, она уехала друзьям показывать достопримечательности родного края. Незнакомец ещё раз попробовал улыбнуться, но у него снова вышла какая-то гримаса, в которую он попробовал вложить эмоцию вежливой досады. Он полюбопытствовал, много ли в окрестностях достопримечательностей, и как скоро следует ожидать возвращения Смеды, поскольку дело у него якобы срочное, а дозвониться до неё не получается, потому ему пришлось ехать сюда из Шумена. Стоян добродушно ответил, что в округе много на что можно посмотреть, к примеру, одна только знаменитая Софрата чего стоит, но дочь засветло ещё скорее всего будет дома.