Михаил Лидогостер - Экспресс на Наарию. Сборник рассказов

– Вышли из Египта? – предположил мальчик.

Мужчина отвел взгляд в сторону.

– Когда-то давно, – согласился он. – Но с тех пор их еще изрядно помотало.

– Но теперь же мы на своей земле?! – Даня с силой ударил по лодке. – Зачем нам чужой язык?

Илья подошел к сыну и потрепал его по волосам.

– Будем заниматься понемногу каждый день, – сказал он. – За каждый выученный стих получишь по двадцатке. Идет?

– По двадцатке? – задумчиво произнес мальчик.

Мужчина кивнул.

– В зависимости от длины стихотворения. Если будет слишком длинное – можно и накинуть.

Предложение застало Даню врасплох. Когда ему надоело колошматить по лодкам, он забросил палку в воду и стал наблюдать за тем, как волны уносят ее в море.

– В школе не любят тех, кто говорит на русском.

– В школе говори на иврите, – предложил Илья. – А со мной на русском. – Они вернулись на выложенную брусчаткой набережную и двинулись дальше. – Чем больше языков знаешь, тем шире кругозор. Может, станешь дипломатом или журналистом. Да мало ли?!

Даня ничего не ответил. Разумеется, никакого желания учить русские стихи у него не было, а двадцатка – хоть и не «вау» какие деньги, но если откладывать и хотя бы каждую неделю разучивать что-то новое…

Какое-то время они шли молча. Прибой усеял пустынный пляж клочками водорослей и обрывками рыболовных сетей. Отыскивая среди них что-то съестное, парящие в воздухе чайки стремительно кидались вниз. Птице, которой удавалось ухватить рыбешку или мелкого краба, приходилось спешно отлетать в сторону – при виде ее успеха сородичи поднимали жуткий крик и норовили отнять добычу.

– Значит, договорились? – спустя пару минут спросил Илья.

– Можно попробовать, – обреченно ответил Даня.

– Ну, вот и отлично.

Впереди показалась похожая на дозорную башню вышка спасателей. На ней висело объявление на трех языках – иврите, английском и арабском, – что купаться строго запрещено.

– Вот видишь, – сказал мальчик, указывая на вывеску. – На русском надписи нет. Кому он вообще нужен?!

Даня подбежал к забору из металлической сетки и подергал калитку. Она оказалась не заперта.

– Смотри-ка, – вскрикнул мальчик. – Открыто.

Не дожидаясь разрешения, он быстро взобрался по деревянным ступеням и оказался на смотровой площадке, откуда открывался живописный вид на бушующее море. Даня облокотился на перила и зачарованно уставился на волны.

– У-у-у, я лечу! Я как птица! – крикнул он, разведя руки в сторону.

Ветер запутался в его каштановых кудрях и растрепал их в разные стороны.

– Давай-ка, слезай, – крикнул Илья. – Не то тебя унесет, как Тотошку.

– Тотошку?

– Да. Мы ведь читали?!

– А, это… Помню. Трусливый лев и железный рыцарь?!

– Дровосек.

– Точно, – легко согласился Даня. – Дровосек.

Постояв на площадке еще с минуту, он спустился вниз. Глаза его сияли, по лицу блуждала шальная улыбка.

– Вот бы там заночевать. Запастись едой, взять фонарики.

Мужчина окинул вышку взглядом и сказал:

– Почему бы просто не разбить палатку?

– Это уже не то, – отмахнулся мальчик. – Не та романтика.

Метров через сто обустроенный пляж закончился. Впереди лежала пустынная полоса песка с вьющейся гравийной дорожкой. По правую сторону от нее раскинулись поросшие жухлой травой дюны. Весной они наливались зеленью и расцветали, но сейчас, в самом начале зимы, выглядели совершенно безжизненными. Вдалеке маячил огороженный волнорезами залив. В нем на причале стояли частные яхты и катера. Летом залив становился излюбленным местом рыбаков, но в такую непогоду выйти на камни никто не решался.

В небе сверкнула молния. Где-то совсем рядом прокатился мощный раскат грома. Даня взял отца за руку и спросил:

– А что бывает, когда молния ударяет в море?

Мужчина почесал мочку уха и сказал:

– По идее, заряд рассеивается по поверхности воды.

– А рыбы от такого не дохнут?

– Не-е-т. Вряд ли. Для них это вроде светового шоу.

Мальчик улыбнулся.

– О чем же они в этот момент думают?

– Кто знает? – ответил Илья. – Может, о билетах в первый ряд?

Первые капли дождя неслышно упали в песок. Гравийная дорожка посерела и стала похожа на хвост гигантской гадюки.

Отец с сыном ускорили шаг. Они обогнули залив и быстро поднялись по крутым бетонным ступеням к маленькому зеленому району, который навис над пристанью, словно разросшаяся лоза дикого винограда.

Ливень застал их на пустынном перекрестке. Стена дождя закрыла небо, а до автобусной остановки оставался еще целый квартал. Как назло, рядом не оказалось ни кафе, ни магазина, где можно было бы переждать непогоду.