Виктория Полечева - Рассказы из шкафа

Двери машины захлопнулись. Старый кот отчаянно замяукал и кинулся следом. Они не должны забирать его старую хозяйку. Он ведь даже не попрощался с ней.

Пошел дождь. Отчаянный, холодный, словно нож полосующий больные суставы кота. Он забился под мусорный бак, тоскливо глядя на плотно закрытую форточку его квартиры. Он не попадет домой. Даже если он изловчится и откроет форточку, там не будет дома. Дом – это там, где старая хозяйка лечит твое помятое ухо, где она наливает тебе сливки в голубое блюдце, где она прижимает тебя к себе перед сном. Дом – это там, где тебя любят.

Прошел месяц, осень медленно перетекала в зиму. Старый кот научился есть объедки, научился прятаться от холода. Он любил девочку с солнечной головой и старых дворовых собак. Девочка приносила ему хлеб с корицей, пахнущий в точности так, как пахла старая хозяйка. А собаки позволяли ему засыпать рядом с ними, делясь самой ценной вещью на улице – теплом. Старый кот и думать забыл о пылкой любви к Снежке, к такой далекой, такой недоступной и такой уже малозначимой.

Как-то раз серому коту стало уж очень одиноко. Он сел на лавку, не видя выходящих из подъезда людей, и запел. Так громко и так чисто, пытаясь доказать самому себе, что его жизнь не напрасна.

– Вы прекрасно поете! – раздался тонкий голос откуда-то снизу.

Серый кот слез с лавки и увидел голубую переноску для животных. Оттуда на него смотрели два сапфировых глаза. Кошечка прихорашивалась, глядя на серого кота.

– Мне нравилось под ваши песни наблюдать за опадающими листьями, – наконец проговорила она.

Серый кот так и замер, не смея проронить ни слова.

– Мы с моими людьми улетаем в Италию. Вы когда-нибудь там бывали? – спросила белоснежная кошечка.

– Нет, – глухо ответил старый кот.

– А ваши люди, они богатые? Они хорошие? – вновь спросила кошечка, пронзительно глядя на старого кота прелестными глазами.

– У меня был один человек. – серый кот тяжело вздохнул и обернулся, тоскливо глядя на свою форточку. – Теперь его нет.

– Оу. Так вы, – кошечка захлопала ресницами и попятилась, – Выходит, что вы теперь дворовой?

– Выходит, что так, – ответил старый серый кот, усмехнувшись. Он увидел в глазах кошечки все, что она хотела ему показать: презрение, насмешку, даже страх.

Серый кот влез на бак, ставший ему убежищем, и запел, чисто и громко. Он не заметил, как машина увезла его Снежку, он не заметил, как подъехала другая машина. Он пел песню о своем человеке, и чувствовал, что песня эта последняя в его жизни.

– Бабуль, а что Серый на улице делает? – раздался звонкий детский голос, следом за хлопком дверью машины.

– Тимка, дверью не хлопай, – ответил ему назидательный голос отца.

– Серый на улице?

Старый серый кот тут же оборвал свою песню. Он узнал бы этот дребезжащий старушечий голос из тысячи других.

Серый кот хотел кинуться к машине, но его уже подхватили морщинистые руки. Запах корицы защекотал нос.

– Ну что, старый дурак, – тихо говорила хозяйка, гладя кота. – Я тебя обыскалась. Всю ночь по квартире искала, а потом и ногу из-за тебя сломала. Бедро целое, понимаешь, увалень? – хозяйка ласково потрепала старого кота за хвост. – Думала, что ты помер, дружочек. Но мы ведь так просто не сдаемся, да? – старушка прижала кота к себе. – Давай, вставай. Веди меня к своим друзьям, на улицу. Должен же их кто-то кормить.

Пачка от сухариков открылась с поразительной громкостью. Нюра с готовностью обернулась к подруге.

– За здоровьем нужно следить, за жизнью, понимаешь? – очередная горсть сухариков залетела в широко открытый рот. – Вода у нас, знаешь, какая плохая? Ты все похудеть пытаешься, да только травишься, точно тебе говорю, – Нюра с причмокиванием облизала соленые пальцы.

– М, понятно, – Саша покосилась на необъятную пачку и промолчала.

– Ты меня слушай. Я вот, например, только «Нарзан» и пью. Водно-электролитный баланс – это тебе не хухры-мухры. – Нюра с удовольствием приложилась к зеленой стеклянной бутылочке и осушила ее наполовину.

Саша, худенькая, мелкорослая, покачала головой. Она думала вытащить Нюру на пробежку. Прямо ведь подруге не скажешь: «Потолстела ты, бока скоро по земле волочиться будут! Хватит есть, Нюра, хватит!»

Нюра на такое обиделась бы, точно обиделась. А вот поучить любого жизни она была только рада. Сашка поэтому попросила Нюру контролировать процесс ее, Сашиного похудения. Мол, никуда без тебя, Нюр. Ты ведь так славно калории считаешь.