Даша Берег - Три времени года в бутылочном стекле

В конце ноября же просто начались дожди. Слышать новогодние мелодии, уже долетающие из телевизора, под ровный стук капель за окном первое время было дико, но со временем Алиса привыкла. Потом пришлось привыкнуть к тому, что пуховик, согревающий обычно в двадцатиградусные морозы, отказывался здесь это делать в солнечный день с температурой воздуха плюс пять, что в сумку одновременно должны помещаться и зонтик, и солнцезащитные очки, а теплые резиновые сапоги – самая что ни на есть нужная вещь в любом зимнем гардеробе. Единственное, к чему Алиса отказалась привыкать, так это к регулярным отключениям каких-либо жизненно важных функций в городе – света, воды, тепла, а происходило это часто. Теткин дом был полностью электрофицирован, и отключение света грозило его же концом в масштабах маленькой квартиры. Однажды электроэнергию отключили на четыре дня, и, так как котельная, отвечающая за подачу горячей воды и отопления в данном жилом комплексе, также работала от электричества, а не от газа, то данные услуги также угасли. Дом стремительно остыл, ледяная вода из-под крана обжигала руки; используя последний заряд на сотовом, тетка громко и бесполезно ругалась с начальником ЖКХ, а Алиса лежала одетая под одеялом и потухающим взглядом умирающего альпиниста в горах наблюдала за голубоватым огоньком, мигающим из теткиного телефона.

– Предолимпийские ремонтные работы, – зло подытожила тетка, нажав отбой.

– А разве Олимпиада не в Адлере с Красной Поляной будет? – вяло спросила Алиса из-под одеяла.

– Обещали через два часа включить отопление с горячей водой.

– Круть…

В тот понедельник она все же встретилась с Капустой – бегать от него уже было просто смешно, они немного послонялись по городу, но потом замерзли и решили ехать в сторону дома. Мамайка встретила их темнотой.

– Ааа, – только и смогла простонать Алиса, ударившись лбом о запотевшее автобусное стекло.

– Пойдем к нам, – предложил Капуста, – у нас плита газовая, можно хоть чаю попить.

Их квартира была в старой пятиэтажке недалеко от Октябрьского санатория, оценить ее размеры в темноте было трудно, вроде бы было эхо от их голосов, как в большом помещении, но светя перед собой фонариком из сотового, Алиса постоянно натыкалась только на углы.

– Осторожно, – услышала она голос Капусты впереди от себя, – тут однокомнатная переделана в двушку, планировка черт знает какая. Кухня здесь, на балконе.

Он зажег две конфорки зажигалкой, и Алиса увидела, что она действительно стоит на типичном узком балконе, застекленном и теплом, где в одном углу расположена небольшая газовая плита, а рядом с выходом – крошечный столик с табуретками. Кушать втроем, или даже вдвоем за ним было совершенно невозможно, поэтому трапезы, скорей всего переносились в комнату, если вообще были совместными.

– Странно как. А что в кухне?

– Комната. Это сочинский вариант. Считай, дом рядом с морем. В одной комнате можно жить всей семьей, а другую сдавать бздыхам на лето.

Бздыхами местные называли туристов. Алисе всегда казалось, что слово это звучит крайне обидно:

– Ой, ну ты-то куда – бздыхи. Вообще бесит, когда так говорят!

– Ага, а ты вот летом посмотри на них. Нет, есть нормальные люди, ну, туристы. А есть бздыхи.

Спорить Алисе не хотелось. Глаза уже привыкли к темноте, она села на табуретку и с интересом оглядывалась на «сочинский вариант». Голубоватый газовый огонек игриво подмигивал, так и просясь что-нибудь разогреть.

– Тут, в Сочи, начинаешь ценить простые вещи – газ, электричество, горячую воду, – улыбнулась она, – у тети Светы сейчас даже чаю не попить, полный предолимпийский мрак.

– Ага, что-то мне подсказывает, что потом мрак будет постолимпийским… А хочешь глинтвейн? У нас есть немного вина, могу сделать.

Алисе было по-прежнему немного неловко оставаться с ним наедине, и она захотела. Капуста тут же начал деловито шурудить по шкафам.

– Хорошо, когда на кухне синим цветком горит газ! – весело сказал он, ставя на огонь ковшик с вином.

Алиса еще раз подумала про теткину квартиру, в которой по-предолимпийски ничего не горит, и согласилась, что действительно хорошо. С улицы вновь послышалось мерное шуршание дождя, в кухне-балконе же уютно запахло гвоздикой.

– А елки здесь будут продавать? – спросила почему-то Алиса, хотя гвоздичный запах напомнил больше вьетнамскую «звездочку» у бабушки в шкафу, чем Новый год.

– Будут, конечно. Но, я подозреваю, что задорого. Мы приехали сюда только весной, поэтому точно не знаю, – Капуста достал из шкафчика над плитой красивые стеклянные бокалы для глинтвейна и разлил в них напиток, – пошли в комнату.