Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга первая

– Бать, а чего не так?

– Дождь будет. А может и грозу к вечеру натянет.

Отец поднялся и пошел укладывать в телегу топор и прочие пожитки. Матвей еще раз внимательно посмотрел на небо, недоуменно пожал плечами и пошел помогать…

Они привычно тряслись в телеге уже около двух часов, постепенно забираясь все выше в горы. Дорога тянулась вдоль реки по распадку, с обеих сторон стиснутая покатыми пушистыми горами, заросшими тайгой. Река сбегала из седловины, на самом верху грохоча на перекатах. Здесь же она пока была не так бурлива. По берегам густо росли березы, и дорога то выкатывалась на самый берег, то вновь пряталась в тайге.

Матвей вовсю крутил головой по сторонам – тайга здесь была уже другой. Много травы (по берегам всегда так) и густой подлесок не давали обзора. И все время казалось, что за ними кто-то наблюдает из глубины. Но Серко был спокоен, да и отец безмятежно покуривал, отмахиваясь временами от назойливых комаров, которых даже ядреный табачный дым не пугал. Дорога окончательно ушла от реки в тайгу и начала крутой подъем. Они соскочили с телеги – лошади и так было тяжело тащить ее в гору. Так, чего доброго, и помогать придется – подъем был крутым и затяжным. И только Матвей так подумал, как лошадь встала. Отец уперся в задний борт, Матвей тянул лошадь за повод. Потом подозвал Серко и сунул повод ему в зубы. Показал по дороге вверх:

– Веди! Веди ее, понял?

Серко попятился в гору, не выпуская повод. И лошадь стронулась. А Матвей встал с отцом плечом к плечу, приналег… Так они поднимались минут тридцать. Матвей совсем выбился из сил, но на взлобок они забрались. Лошадь в мыле, они тоже. Сели отдышаться. А вокруг такая тишина особенная. Когда очень много разных звуков, но все равно очень тихо и спокойно. Шелестят березы под ветерком, птицы распевают, насекомые жужжат… Даже комариный писк кажется таким родным, хотя уж этих-то кровопийц никто нигде не любит.

Отдохнув, пошли дальше. Дорога тянулась по самому гребню. Деревья вдруг расступились, и справа открылась внезапно большущая поляна, заросшая жарками, как пламенем в глаза полыхнуло. Так красиво!

Оба они, и отец, и Матвей, завороженно смотрели на открывшееся им диво и не могли насмотреться. Как же все-таки красиво в тайге!

Однажды весной они с отцом шли по лесу, собирая первые сморчки и отыскивая залитые солнцем полянки, где уже пробивалась первая колба. И вот так же внезапно наткнулись на целую поляну кандыков и подснежников. Матвей тогда набрал целую охапку для мамы. Как лучились ее глаза, когда Матвей занес цветы в дом и положил их на стол! Вот и сейчас Матвей жалел, что они едут не домой – он бы принес маме жарков, она очень их любит.

Поляна с жарками осталась далеко за спиной, и впереди замаячил новый подъем. Отец повернулся к Матвею, подмигнул ободряюще:

– Ничего, сын. Этот подъем – и дальше участок начинается. Но придется потрудиться, да. Готов?

Матвей только кивнул молча и спрыгнул с телеги. Вот и подъем. Серко снова тянул лошадь, а Матвей с отцом толкали телегу, помогая. Дорога здесь состояла сплошь из камней. Разной величины, они примыкали друг к другу вплотную, и телега скакала по ним с грохотом. Лошадь оскальзывалась, но продолжала упорно идти дальше. Они останавливались дважды – слишком тяжелым был подъем. Наконец и он закончился. Матвей перевел дух и осмотрелся. Вокруг – дремучая, беспросветная тайга. Солнце красиво освещает стволы кедров, а где-то далеко внизу шумит река. Красиво.

– Бать, а ночевать где будем? Шалаш ставить?

– Не, под телегой поспим. Но ты погоди ночевать – до места еще не добрались.

И они снова стронулись с места. Телега поскрипывала, катясь по мягкой лесной стежке. Видно было, что телеги здесь не видели никогда – ни одного следочка. Матвей вспомнил, что отец всегда уезжал на промысел на коне, и все свое имущество возил в седельных сумах.

– Бать, а зачем мы в этот раз с телегой сюда? Ничего ж не привезли особенного. Или отсюда что повезем?

Отец глянул на него хитро и спросил:

– А вот как ты думаешь, сын, где мы сейчас?

– Ну как, на участке твоем…

– А прикинь нашу дорогу – от зимовья сюда…

Матвей нахмурился и задумался, вспоминая дорогу. И внезапно его осенило. Он вскинул на отца враз посветлевшие глаза и выпалил:

– Так это получается, где-то прям под нами пасека?

Отец довольно хмыкнул и кивнул.

– Бать, а как мы туда спустимся? Есть дорога короткая?

– Есть, сын. Все увидишь.

Они все катились и катились, и Матвей даже начал задремывать – так мягко шла телега. Но вот отец натянул вожжи, и лошадь послушно остановилась.