Эли Макнамара - Маленький цветочный магазин у моря

Так меня и попросили с очередной работы.

Не обращая внимания на Мэриголд, мама, демонстративно улыбаясь, продолжала:

— Что ж, сколько бы ни продлилось, все равно это был прогресс, чего мы и добивались. — Она кивнула, явно рассчитывая на всеобщее одобрение. — Надо дать Поппи шанс утвердиться и в наших глазах, и в ее собственных.

Она повернулась ко мне:

— Думаю, у тебя получится, Поппи. И бабушка Роза это знала.

Я вглядываюсь в затененную глубину магазина, пытаясь рассмотреть, на месте ли старая бабушкина конторка. Как ни странно, да, и я осторожно направляюсь к ней. По дороге задеваю пустое ведро, и оно с грохотом опрокидывается. Быстро ставлю его на место и иду дальше.

Медленно приближаюсь к конторке. Сколько раз мы с братом прятались под ней, когда приходили покупатели, а потом с хохотом выскакивали из засады, и они подскакивали от неожиданности! Ну ладно, я выскакивала, Уилл был слишком вежлив и хорошо воспитан, чтобы кого-нибудь пугать.

Я провожу рукой по мягкой, теплой, обшарпанной поверхности, и образы ушедших дней наполняют комнату. Будто я потерла волшебную лампу и вызвала джинна воспоминаний.

А цела ли, интересно…

Я забираюсь за конторку и включаю фонарь на телефоне. Внутренняя часть стола выступает из темноты, и я направляю свет в угол.

Она на месте.

Надпись в верхнем левом углу. Вырезана кое-как бабушкиными садовыми ножницами в приступе безумной отваги.

Здесь были У. и П. Июль 1995 г.

Это Уилл написал. Я улыбаюсь при виде буквы г с точкой. Даже в граффити все по правилам.

Бунтари вместе навсегда

Это уже я добавила внизу. Хотя непослушными нас нельзя было назвать, просто иногда мы проказничали. Мне было десять, когда мы это написали, а Уиллу двенадцать.

Знала бы я, что и двадцать лет спустя останусь бунтаркой.

— Ну… не знаю, — пробормотала я, видя, что все семейство ждет моего решения. — Вы же знаете, я цветы терпеть не могу, да и ответственность — это не мое. Может, мне его продать?

Все так и ахнули.

Мама тяжело вздохнула.

— Подождите.

Она схватила меня за руку и вытащила в вестибюль отеля. Вовремя, а то быть бы мне растерзанной родственничками.

— Поппи, Поппи! — Мама покачала головой. — Что мне с тобой делать?

— Старовата я, чтобы меня отшлепать, — отшутилась я — мой обычный защитный механизм в серьезных ситуациях. — Тридцатилетних переростков в вестибюлях понтовых отелей щетками не шлепают, может, в номер зайдем?

Мама смотрела на меня с укором.

— Когда-нибудь… — она поднесла палец к моим губам. — …ты наживешь себе серьезные неприятности. Ты очень легко выходишь из себя, а вспыльчивый нрав при остром уме — опасное сочетание.

Я невесело усмехнулась.

— Уже сколько раз наживала.

Мама отступила на шаг и окинула меня взглядом.

— Может быть, ты унаследовала это от нее, — задумчиво произнесла она. — Такой темперамент. Твоя бабушка никогда моему отцу спуску не давала. Не то чтобы обидеть хотела, все в шутку. Точно как ты.

Она протянула руку и погладила меня по волосам.

— В молодости у нее была такая же копна черных волос, как и у тебя. Помню, как она подолгу расчесывала их перед зеркалом. В то время средств для выпрямления волос еще не было, так она собирала их в высокую прическу.

Она вздохнула, как всегда бывало, когда приятные воспоминания уступали место проблемам — как правило, связанным со мной.

— Правда, Поппи, не представляю, о чем думала мама, оставляя тебе свой драгоценный магазин. Она не питала на твой счет иллюзий. Но, видно, у нее на то были причины. А она, хотя я в молодые годы ни за что бы этого не признала, в очень многом оказывалась права.

Она посмотрела на меня с надеждой: вдруг передумаю?

— Ну ладно, ладно, я поеду, — тихо сказала я, уставившись на свои ботинки от Док Мартен. Они непривычно блестели: начистила их специально для похорон.

— Правда? — Мама засияла так, словно выиграла в лотерею. — Это чудесные новости!

— Только уговор, — сказала я. — Я поеду в Сент-Феликс и посмотрю, что там и как, но если пойму, что это не мое, или возникнут какие-нибудь проблемы, то продам магазин, и чтобы потом без претензий. Идет?

Мама слегка вздрогнула, но потом кивнула.

— Конечно, Поппи, договорились. Просто надеюсь, что чары Сент-Феликса подействуют на тебя, как бывало в детстве.

А потом произошло то, чего не случалось очень давно: она притянула меня к себе и крепко обняла.

— Может, вернется прежняя Поппи. Мне так ее не хватает.