Марк Хэддон - Красный дом

Вдруг представился Эндрю на больничной кровати. Рядом, склонив голову, сидит Эми и держит его за руку. Стало стыдно, что он не ответил на ее сообщение. Ни разу в жизни он не решал проблемы, просто отводил взгляд, позволяя остальным делать за него грязную работу. Скрипнула деревянная ступенька, и Доминик обернулся. По лестнице спускалась Дейзи.

– Как ты?

– Чуть лучше. – Она умолкла и положила руку на маленькую металлическую собачку, венчающую стойку перил. – Я просто хотела что-нибудь поесть.

Доминик спрашивал себя, расскажет ли ему дочь о происшествии с Мелиссой, однако она смолчала. Выглядела Дейзи лучше, и он испытал облегчение, решив, что слишком близко принял все к сердцу. Возможно, Мелисса лгала, и ему ничего не нужно предпринимать.

Что-то не так, твердила Ричарду интуиция. Он остановился, собираясь осмотреться и прислушаться. Внезапно похолодало и потемнело, нахлынуло чувство, что здесь не просто нет людей, а что все они очень и очень далеко отсюда. За спиной ощущалось присутствие чего-то. Ричард обернулся и увидел ливень, идущий из свинцово-серых туч. Он еще успел испугаться, прежде чем дождь настиг его.

Это походило на сильный холодный душ, и Ричард забавлялся, представляя, как будет потом рассказывать, что ему пришлось ковылять под ливнем черт знает где в одной футболке и шортах. Через десять минут стало уже не так забавно, потому что ни дождь, ни ветер и не думали униматься. Ричард замерз, лодыжка болела все сильнее, и прошло немало времени, прежде чем он смог спуститься с холма. Ему представлялись совершенно детские сценарии возможного будущего: его спасет красный вертолет, который они видели два дня назад; он потеряет сознание, упадет и пролежит тут всю ночь. Он вдруг вспомнил, что никому не сказал, где будет бегать.

Налив в кувшин кофе, Луиза ставит его на стол в столовой, рядом с сахаром, молоком и шаткой башенкой чашек. Ричард должен был вернуться еще сорок минут назад, а на улице до сих пор бушует шторм. В доме витает тревожное настроение, и как бы его жители ни разбредались по комнатам, их все равно тянет в столовую.

– Вернется минут через пять и будет хвастаться, какой он мачо, – говорит Мелисса.

«Надеюсь, он сдохнет», – думает Алекс. Интересно, сказал ли Ричард Луизе о выволочке, которую ему устроил? Может, он и ей устроил выволочку. Алекс пытается поймать взгляд Луизы, но она слишком обеспокоена отсутствием Ричарда и ничего вокруг не замечает.

– В такую погоду дороги просто кошмарные, – произносит Анжела.

Вообще-то она собиралась сказать что-нибудь успокаивающее, предположить, как Ричард может добраться домой, однако нервозность Луизы оказалась заразительной. Слишком многих она утратила, а из-за жуткой погоды грань между этим миром и тем истончилась почти до исчезновения, будто дожидаясь, когда глупые и недостаточно любимые люди оступятся и упадут сквозь нее.

– Это рекорд. – Бенджи построил башню из домино в девять этажей.

Алекс ждет, что ему предложат пойти и разыскать Ричарда, но сам не собирается предлагать. Пусть попросят. Он хочет, чтобы его во всеуслышание объявили специалистом в области бега и ходьбы по местным холмам. Пусть все признают, что Ричард корчил двадцатилетнего и выставил себя придурком.

В комнату входит Дейзи.

– Доброе утро, – лениво произносит Мелисса.

И только Дейзи слышит в ее словах издевку.

– Привет, милая моя, – говорит Анжела. – Как ты себя чувствуешь?

Дейзи надеется, что мать предложит ей позавтракать и они смогут посидеть в кухне и поговорить, но Анжела выглядит отрешенной и вряд ли спросит, почему Мелисса так смотрит на ее дочь. Дейзи уходит на кухню, включает чайник и, усевшись за стол, прячет лицо в ладонях.

Охает Бенджи, охают и остальные, будто наблюдают за фейерверком, но это всего лишь башня Бенджи рухнула и рассыпалась по столешнице и полу.

– Час уже прошел, – констатирует Луиза, в глубине души задаваясь вопросом, уж не подстроил ли Ричард все это, чтобы досадить ей.

Бенджи начинает строить башню заново, на сей раз укладывая домино горизонтально для лучшей устойчивости.

– Это же Ричард, с ним все будет хорошо, – заверяет Анжела.

Однако с ним не всегда все хорошо, он порой и в лужу может сесть, как она теперь понимает.

– Попасть под дождь не смертельно, – заявляет Доминик.

– Не всегда, – возражает Алекс. – В Брекон-Биконс люди погибли из-за переохлаждения.

Их гостиная тоже вдруг будто промерзла насквозь.