Юрий Купер - Сфумато

– Да-да, тебе пора, – участливо спохватилась Крис. – Только проводи меня немного.

Мы вышли на улицу. Крис взяла меня под руку. И вдруг я почувствовал, что она погладила мое запястье, едва касаясь. В ее прикосновении было что-то необыкновенно нежное.

– Дальше я пойду одна, – сказала она, остановившись на углу. – Да и тебе надо возвращаться. Звони иногда.

Она отпустила мою руку.

Я смотрел ей вслед и не мог понять, зачем мне нужна эта встреча? Хотя нет, я все-таки осуществил свою нелепую, на первый взгляд, миссию. Миссию возвращения в прошлое…

В Париж я вернулся в возбужденном состоянии. Несколько раз я звонил ей. Но ощущение от наших телефонных разговоров было по меньшей мере странным. Она часто делала долгие паузы, в голосе чувствовалось какое-то напряжение, будто она испытывала неловкость. Порой фоном я слышал реплики мистера Стаба. Видимо, он часто бывал дома, или я попадал в эти моменты. Сама она мне не звонила. Короче, после нескольких неудачных звонков я решил остановиться.

«В конце концов, что тебе надо? – сказал я себе. – Ты хотел просто увидеть ее. Встретился с ней. А теперь ты что хочешь? Возобновить отношения? Остановись. Лучше займись ремонтом мастерской с такой же одержимостью». И я решил завязать с Крис, как с навязчивой идеей.

Мишель предложил мне бригаду из пяти-шести человек с каждодневной оплатой. И я по глупости согласился. Работала бригада медленно. Мишель, как и обещал, продавал холсты, приносил наличные, которые бригада с необыкновенной быстротой растаскивала.

Однажды утром я застал работяг в раздумье перед вмонтированным в стену зеркалом. Надо сказать, что хозяин, у которого я приобрел мастерскую, любил зеркала. Они были повсюду – и в гостиной, и в спальне, и в санузлах. Первое, что я хотел сделать, это избавиться от них.

– Не знаем, как его вынуть, не отклеивается… – растерянно протянул Жан, который был кем-то вроде бригадира.

Понаблюдав минут десять за безуспешными попытками извлечь зеркало, я решил уйти в кафе, чтобы не стоять у них над душой. Вид этой компании выводил меня из себя. Вернулся я где-то в полдень и застал их перед зеркалом в тех же позах.

– И долго вы собираетесь разглядывать себя в зеркале? Я вернусь к шести и, если найду вас за тем же занятием… – И, не закончив фразу, теряя терпение, спросил: – У вас молоток найдется?

– Найдется, – удивился Жан и протянул мне молоток.

– Можете отойти от зеркала? – попросил я.

Рабочие послушно отступили на несколько шагов.

С силой размахнувшись, я швырнул молоток в стекло. Осколки брызнули по комнате. Рабочие испуганно шарахнулись от меня.

– Ты же разбил его! – наконец вымолвил обалдевший Жан. – Я думал продать, – Жан был явно огорчен.

– Серьезно? Ну и за сколько? – Теперь уже я не скрывал своего раздражения.

– Ну, тысячи за две, – не очень уверенно промычал бригадир.

– Ты болен, Жан. Посчитай, сколько мне стоит ваш рабочий день. Со мной согласится любой здравомыслящий человек, не говоря уж о докторе. – С этими словами я покинул место разрухи, бросив в дверях: – То же самое проделайте и с остальными зеркалами!

Прошел месяц, может, чуть больше, после моего последнего звонка Крис. Если честно, потребность в этих звонках у меня почти исчезла. Не выглядит ли мое молчание демонстрацией обиды, иногда думал я, надо позвонить хотя бы из приличия. Вдруг совершенно неожиданно она позвонила сама.

– Как дела? – спросила Крис как ни в чем не бывало. – Ты пропал, совсем перестал звонить.

Я постарался, как мог, объяснить причину.

– Я понимаю, ты прав, он постоянно торчит у меня за спиной. Теперь я не дома, а в Вермонте. Подыскиваю дом, который мы собираемся купить.

Она замолчала. Я тоже молчал. Возникла пауза.

– Сейчас я одна.

И снова пауза. В этих паузах читалась какая-то неловкость.

– Почему ты молчишь? – спросил я.

– Не знаю… Мне просто грустно, – сказала она и снова замолчала.

– Ты хочешь, чтобы я прилетел? – неожиданно для самого себя произнес я, как будто был уверен, что она ждала именно эти слова.

И снова долгая томительная пауза. Я уже подумал, что нас разъединили.

– Да, – прошептала, словно выдохнула, она.

– Сколько ты еще пробудешь в Вермонте?

– Еще дня два, в пятницу я должна вернуться в Нью-Йорк.

У меня был всего один день.

– Ты знаешь, Крис, – сказал я, с уверенностью, которую от себя не ожидал, – если бы это было лет пятнадцать назад, клянусь, я бы полетел не задумываясь, но теперь это абсурд. Нью-Йорк, затем Вермонт, я доберусь только к завтрашнему дню. Прошу тебя, придумай что-нибудь пореальнее, и я прилечу.