Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

— Нет, спасибо, мы торопимся. Поздно уже, олени напугаются, и мы с седел можем попадать. В другой раз зайдем обязательно, — пообещал Кэлками женщинам. — Ако, обе свои сумки возьми. И пойдем в магазин. В конторе меня задержали. Пойдем, пойдем быстрее, — торопил Кэлками Акулину.

— А, Кэлками, всю зиму вас ждал. А мне уже известно, что вы здесь, вот и сейчас жду, — приветствует охотников заведующий сельским магазином Степан Петрович Волошин, добродушный пожилой человек.

— Дорава, Степан Петрович. Нормально охотились, план выполнили. Теперь ты дай нам три булки хлеба, кусок сливочного масла отколи. Что еще? Так… две пачки чаю, немного папирос «Казбек», две пачки свечей и мешочек комкового сахару, и пока все, — сказал Кэлками, завершив покупку. — Мы ничего не забыли? — обернулся он к Акулине.

— Нет, пока хватит нам, — ответила Акулина, доставая мешочек с деньгами.

— А чего так мало взяли? А мина (спирт) не берете? — спросил Волошин, щелкая на счетах, сколько им нужно уплатить за покупки.

— Нет, Степан Петрович, мы сильно спешим, некогда мина пить. Когда будем в бригаду уезжать, тогда немножко мина купим, пастухов чтобы угостить, — сказал Кэлками завмагу.

Рассчитавшись за товар, Кэлками с Акулиной быстро рассовали покупки в обе сумки. Однако не все вошло, и Кэлками попросил пустой мешок у Степана Петровича. Перед тем как выходить из магазина, Кэлками протянул через прилавок руку Волошину.

— Нам пора, Степан, спасибо тебе.

Супруги, выйдя из магазина, быстро направились к своим привязанным оленям. Люди уже разошлись по домам. Оставались еще ребятишки, игравшие на горке около привязи. И еще двое стариков: Быринэка и Чава, курившие возле Киррена.

— Спасибо, Киррен, чтобы мы делали если б не ты, — похвалил Кэлками деда, высыпая на расстеленный кусок материи купленные продукты.

— Ничего, давно с оленями не общался, — ответил Киррен.

Кэлками дал ему по пачке чаю и папирос, свежую рыбину.

Голодные застоявшиеся олени нервничали и беспокойно вертелись на привязи. Кэлками погрузил мунгурку с продуктами на вьючного оленя и туго натянул подпругу.

— Сначала ты садись на оленя, а потом я, — сказал Кэлками Акулине, крепко придерживая Ирандю за уздцы.

А потом уже сам сел в седло. Олени с места перешли на рысь. Удерживать животных было бесполезно. Когда супруги подъехали к палатке, солнце уже село. Кэлками с Акулиной поездкой в поселок остались довольными. На ужин Акулина сварила мальмы, но перед этим они еще и строганины из хариуса поели. А чай пили с мягким белым хлебом и сливочным маслом.

— Как хорошо, что поездку в Камешки не стали откладывать на завтра. Видишь, как быстро мы управились. Договорились о приемке пушнины, нас уже будут ждать, — говорит Кэлками.

— А я уже на завтра хотела откладывать, думала, что поздно будет, и ни с чем домой вернемся, — смеется Акулина.

— Захар Каркув сказал, что еще общее колхозное собрание намечается, на котором и мы должны присутствовать. А так мы уже послезавтра могли бы откочевать назад, пусть даже во второй половине дня. Нам главное с места сорваться, а там уже само собой пойдет. Я даже не знаю, что будем делать, — говорит Кэлками.

— Собрание один день займет, а то, может быть, поприсутствуем. Хоть какие-то новости узнаем, — предложила Акулина.

— Все это так. Мы, конечно, не знаем о всех делах колхоза. А то приедем в стадо, пастухи начнут спрашивать, а мы ничего не знаем, неудобно получится, — говорит Кэлками. — Давай, Ако, завтра по ходу дня посмотрим, что к чему. Нам главное сдать белку. Это наша работа, план наш. А так нас ничто не держит. Запрягли оленей, умчались и вся недолга, — ответил Кэлками.

— Ладно, пусть так и будет. Всю зиму думали и переживали. Мы белку приехали сдавать, а не думать. Разве я не права? — сказала Акулина. — Остальные охотники сегодня нас не догнали. Но завтра нагрянут… — перевела Акулина разговор на другую тему.

— Да они где-то, наверное, рядом ночуют, а завтра к обеду в Камешках будут, — поддерживает разговор жены Кэлками. — Олени прислушивались в сторону Хякитанди куда-то за наледь. Эхо доносит по лесу, как Илани дрова рубит. Это мы с тобой, Ако, не услышим, пока глазами не увидим, — смеется Кэлками. — Ладно, ты сегодня, наверное, устала, вон сколько работы мы с тобой сделали. И завтра хлопот будет не меньше, так что ложись, отдыхай. А я пока снегу натоплю, чтобы кастрюли и чайники залить, — сказал Кэлками, надевая шапку, чтобы пойти за снегом.