Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

«Все-таки солнце видит и горы тоже, что охотнику Кэлками мясо сейчас нужно позарез. Ох, как оно нужно в его долгом пути. А росомаху человек никогда не кормил, — думал Кэлками, укладывая мясо в мунгурки. — А Утэ никуда не денется, скоро вернется, наверное, гоняется по буграм за росомахами. Там, где имеется лес, росомаху собаке не взять. Даже к бабке не ходи», — рассуждал Кэлками. Он с большим усилием погрузил тяжелые сумы на спины оленей. «Скорее всего, Утэ догнал росомаху, которая забралась на дерево, и теперь караулит ее, дожидаясь хозяина. Он может до самой ночи находиться поддеревом. Но сейчас Кэлками помочь Утэ ничем не может. Он хорошо помнит случай, когда Утэ до утра продержал двух баранов на скале, пока не пришел Кэлками. А ему сейчас с мясом никуда не деться и придется ехать домой. Надоест Утэ лежать в снегу, замерзнет, бросит росомаху и пойдет домой», — утешал себя Кэлками, садясь в седло и трогая оленей.

Олени тяжело загружены, поэтому Кэлками ехал не спеша, щадя спины оленей, чтобы не навредить им. Уже вечерело, когда Кэлками подъехал к палатке.

— Подъезжай за угол, там я место приготовила для разгрузки мяса. Старым замшевым покрывалом накрою, — встретила его Акулина, показывая ему место за углом палатки, где пышно были настелены ветки.

Отпустив оленей, Кэлками стал выбивать палкой налипший к обуви снег перед тем как войти в палатку.

— Кэлками, а где Утэ? — спросила Акулина.

Муж уже ждал этого вопроса и почти всю дорогу переживал, что ему отвечать.

— Да за росомахами погнался. Кричал, ждал его, вверх стрелял, но так и не дождался. На дерево, видимо, загнал, а теперь сидит там, караулит. Да ты не волнуйся, придет, может, уже бежит по дороге, — как можно увереннее ответил Кэлками.

— А что, росомахи к мясу подходили?

— Да, отходы поели, голову, ноги обгрызли, трахею с легкими утащили в кусты. Промедли я немного, и до мяса добрались бы эти обжоры, — ответил Кэлками. — Утэ впереди меня бежал по вчерашней дороге и застал их пирующими, а те рванули в лес. Росомах-то было две, он за крупной погнался, которая стала уходить вниз по реке. А у меня мясо и олени, я же их не брошу, а так бы догнал на Поктрэвкане, — рассказал Кэлками о том, что случилось там, на месте охоты.

За сытной вечерней едой о собаке супруги уже не говорили.

— Не успеем мы завтра перебраться на новую стоянку, денек придется потерять, мясо-то надо как следует по мунгуркам упаковать, — сказал Кэлками Акулине.

— Будешь ложиться спать, дверь сильно не придавливай поленьями, а то Утэ не сможет открыть, — предупредила перед сном Акулина.

— Хорошо… — ответил Кэлками.

В ту ночь Кэлками спал чутко и как-то поверхностно, все прислушиваясь к тишине ночи, надеясь услышать легкий шорох собаки. Он высунулся из спальника по пояс и разжег огонь в печке, затем снова улегся в постель. Когда тепло распространилось внутри палатки, он посветил подстилку Утэ, но постель была пуста. «Не пришел, значит что же с ним могло случиться?» — не на шутку встревожился Кэлками. «Не будет росомаха всю ночь сидеть на дереве, устанет и спустится, вот тогда вполне может произойти между ними драка», — думал Кэлками.

Встала и Акулина.

— К месту охоты съезжу, что с ним могло случиться, ума не приложу. Не нравится мне все это. К тому же позавчера добытый лось, падая, громко заревел, а, по-нашему, это нехорошо. Лось не медведь, чтобы реветь, — сказал Кэлками, обувая меховую обувь перед тем, как пойти за ездовым оленем.

Позавтракав, Кэлками привел верхового оленя и оседлал его. Ездовой сразу припустил рысью по проторенной тропе. Вот и место разделки лося: на месте следов собаки не было, и убежавшие росомахи тоже не подходили после отъезда Кэлками, но воронья скопилось много.

Вчерашние следы Утэ и росомахи ровно тянулись вниз по реке. Кэлками быстро подъехал к месту развязки. Остановив оленя, он соскочил с седла. Следы драки привели к разрушенным льдинам в устье ручья. Держа верхового за конец нерпичьего поводка, Кэлками спустился на дно провала во льду. Подо льдом царил мрак и была гнетущая тишина. К острым краям льда налипла шерсть собаки и росомахи. На больших, покрытых пленкой льда серых камнях застыли алые капли крови. Кэлками, выбравшись на лед, обошел вокруг места произошедшей здесь трагедии и все осмотрел. Но только один след, окропленный капельками свежей крови, тянулся вверх на береговую террасу. Это был след росомахи. У Кэлками похолодело внутри.

Следов Утэ не было. Кэлками вернулся к провалам льда. Сомнений уже не оставалось. Утэ остался подо льдом.