Нина Соротокина - Летний детектив (сборник)

– Подрались… – как бы между прочим добавил Лёвушка и рассмеялся беззлобно.

– А зачем он Лидку в дом потащил? Это моя жена! Ты вначале заведи себе такую, а потом распоряжайся…

– Ну, такую найти не проблема, – подала голос Инна, вытягивая ноги, длинные и грациозные.

Фальстаф посмотрел на неё внимательно, пытаясь поймать за хвостик какое-то явное оскорбление, но голова после вчерашнего трещала отчаянно, и он оставил попытку обидеться.

– Но ведь ты Лидию уронил, – опять вмешался Лёвушка. – Артур не пьянеет, ты знаешь. Артур был в порядке. Он тебе человеческим языком сказал – ты её не донесёшь.

– А зачем он в меня зажигалкой целился? Я Лидию не уронил. Я её просто на землю положил, чтоб этому умнику в рожу дать. И вообще, тебя там не было. Ты всё с чужих слов говоришь.

– Весело вы прожили ночь, ничего не скажешь, – укоризненно проговорила Марья Ивановна. – Я, пожалуй, попробую мартини. Раз дорогое вино, значит, вкусное.

– Костя жену на землю положил, а Артур подобрал, – томно сказала Инна. – Я видела. Подобрал и в дом отнёс. И помешать ему это сделать Костик был уже не в силах.

– Перепил?

– Перепарился, теть Маш. Перепарился… Там такая жарища была в парилке… Мы ведь не хотели Лидию к вам в дом нести. Ну, чтоб вас не будить. Главное, её надо было вынести на свежий воздух… А тут Артур суетится… Дождь льёт, как в душе. Мы все в простынях. Артур какой-то дурацкий плащ нашёл. Увязался за нами и всё торочит: «Дай мне. Ты её уронишь, дай мне…» А скользко, Лидка из рук выскальзывает. И абсолютно бесчувственная, как дохлая рыба.

– Фу, Константин…

– Инна, вечно ты со своим «фу»…

– Артур Лидию спас, в дом отнёс, а она ему за это рожу исцарапала, – досказал Лев.

– Защитила честь семьи, – закивал Костик.

– Да она просто тебя с Артуром перепутала, – Инна явно пыталась шутить, но шутку трудно представить без улыбки, а здесь на улыбку не было и намёка – одна голая правда.

– Ваш Пальцев – герой! Я всё поняла, – сказала Марья Ивановна, обращаясь к племяннику. – Ты хочешь сказать, что Артур ночью в моей комнате прикурить захотел? И для этого воспользовался своей зажигалкой?

– Предполагаю, – пожал плечами Лев.

Он явно давал тётке понять, что не хочет обсуждать в общей компании её рассказ про ночные страсти. Значит, Лёвушке зачем-то надо замять эту историю. Пусть так, Марья Ивановна не против.

– А где он сам – Артур? – спросила она кротко.

– Он в Москву уехал. По делам. Но завтра обещал вернуться.

– Рожу подлечит и вернётся, – хохотнул Костик и добавил, желая разрядить обстановку: – Ну какая всё-таки Лидка дрянь! Какая дрянь!

– В бессознательности была женщина. В полной отключке!

– Мы пробудем здесь до субботы, – сказал в довершение Лёвушка.

– Вот подарок так уж подарок, – обрадовалась Марья Ивановна.

– Теперь – купаться! А вечером – шашлык.

Путь от банной террасы до кухни в жилом доме был недлинным, но его оказалось достаточно, чтобы сомнения вновь овладели сердцем Марьи Ивановны. Лёвушка, добрая душа, просто хотел её успокоить, но не стыкуется его рассказ с произошедшим ночью.

Положим, Артур благополучно дотащил Лидию до второго этажа. Что-то у них там произошло, и она оцарапала ему лицо. Возбуждённый молодой человек вошёл в первую попавшуюся комнату и решил выкурить сигарету. Так? Пока так… Но зачем возбуждённому человеку склоняться над спящей пенсионеркой? Зачем, пусть даже играя, целиться зажигалкой в спящую? И потом, режьте её, жгите огнём, но она не понимает, как капля крови с оцарапанной щеки попала на её пододеяльник. Не могла его Лидия так сильно оцарапать, чтобы у него с лица капало! Кого Лёвушка хотел успокоить своим рассказом – себя или её, любимую тётку?

Марья Ивановна решила непременно поговорить с самой Лидией. Поговорить надо деликатно. Мало ли что произошло в доме, когда она спала. Но желанию пенсионерки не суждено было осуществиться. Она не только не уследила, когда Лидия поднялась, но пропустила сам отъезд дивы с дачи. Оказывается, та прямо из спальни пошла в машину, заявив мужу, что и минуты не задержится в этом доме и за стол ни с кем не сядет. По дороге, правда, прихватила две бутылки пива и бутербродов на закусь.

Когда Фальстаф с супругой отбыли в Москву, Инна так прокомментировала их отъезд:

– Уехали, и хорошо. Эта Лидка, право слово, пирог ни с чем. А гонору! Единственное, что она хорошо в жизни делает, так это глаза красит. Глаза у неё совсем невыразительные, а она так умеет тень положить, что прямо тебе Вера Холодная. А во всём прочем – дрянь!