Александр Григоров - Знать [СИ]

— Распишитесь, — предложил старший инспекторам.

Мерзлый без слов взял стилус и черкнул закорючку на планшете. Согретый долго читал протокол, хмурился и отдувался, но в итоге тоже подписал.

— Всё? — вызывающе спросил он, когда передал деньги старшему.

— Машину от остановки уберите и перестаньте прятаться с радаром, как извращенцы.

Инспекторы сели в автомобиль, отъехали на несколько метров, но выходить не спешили — подмерзли, бедолаги, за время разговора.

— Да бог с ними. — Младший махнул рукой и поплелся за старшим.

Патруль знати закончил третий круг маршрута и готовился сдавать смену.

— Слушайте, — вдруг спросил младший, — а вы сами-то верите, что знать победит?

— Нет, не верю, — с улыбкой ответил старший. — Я знаю.

— А я тогда вам верю.

Ближе к полуночи в Столице случились сильные заморозки, хотя синоптики обещали около ноля. Вот уж кто профессионально играет со знанием и верой в кошки-мышки.

Перед выездом на очередные переговоры с Верховным Рёшик перечитал новости из регионов. Везде на центральных площадях стояли лагеря знати. Это усиливало позиции перед встречей, но не давало права на ошибку. Сколько люди простоят на улицах? Даже если поможет погода и в конце марта будет не очень холодно, терпение рядовых растает к апрелю. Их обманули в первый раз, осенью, и, если обманут во второй, верить останется не во что.

У литого забора их ждали командиры местных знатей. Столичный, Степан Розуменко, выделялся из кучки — могучий мужик, директор школы, учитель географии, говорящий с сильным западногорским акцентом.

— От и Рёшик прибыл, кормчий наш ненаглядный! А ну, готовимся идти, хлопцы.

Степан Романович мало чего боялся в жизни, да и чем напугаешь школьного учителя? Вдолбленное университетом и курсами повышения квалификации чувство абсолютной правоты позволяло называть поборы родителей — благотворительностью, а откаты в отдел образования — благодарностью. Уличных хулиганов Розуменко прогонял одним своим внушительным видом. Для него все они были учениками — бывшими или настоящими, а значит, находящимися в полной его учительской власти. Он и в знать пошел с чистой совестью и уверенностью в правоте. Разве может быть учитель не прав?

На пропускном пункте проверили документы и обыскали. Розуменко в шутку предложил отобрать подключенный к сети планшет. В нем, дескать, оружие против ваших хозяев. Шутки шутками, но планшет у Рёшика отобрали. Когда майор принимал ее из рук, Розуменко громко сказал: «Бух!», и охранник чуть не выронил.

Привычный с виду ноутбук оставили.

По золоченым коридорам дворца дошли до зала совещаний. Во главе т-образного стола сидел Руководитель в окружении свиты, среди которой Рёшик распознал физиономию Несусвета. Господа изволили ужинать, как это полагается в их кругу, с водочкой. Полуночный час не располагал к трезвым решениям. Умаялись на совещаниях.

Верховный Руководитель налил из пузатой бутылки виски, выпил стакан махом, запил пивом и отдышался, разметав из тарелки пасту. Закусил соленым огурцом и квашеной капустой.

— А вот и гости! — Он поманил знатоков вилкой. — Проходите, угощайтесь.

Командиры сели за стол в некотором отдалении от хозяев. Между двумя группами оказались пустые стулья, как нейтральная полоса. Никто из гостей к еде не притронулся, хотя халдеи мигом сервировали занятые места. Розуменко помог разложить вилки и ножи.

— Давайте по существу, — предложил Рёшик, открывая ноутбук с наработками юридической группы.

— Давайте, — согласился Руководитель и сделал отрыжку. Властным движением руки показал начинать. Будто дал придворному музыканту отмашку.

— Итак, мы остановились на особом статусе интеллигенции. — Рёшик прокрутил несколько страниц. — Повышение престижа умственного труда, введение градации вредности профессий, исключительное положение сотрудников бюджетной сферы. Это наши базовые требования…

Верховному разъясняли шепотом на ухо, что значат оглашенные тезисы. Наушники менялись, Руководитель все кивал, как болванчик, который попал в ритм и не желает отклоняться.

Пока начальство в прямом смысле пережевывало услышанное, к знати обратился Несусвет.

— Тут дело вот в чем, — начал он, болезненно глядя на яства, — ваши требования не очень стыкуются с сегодняшним днем. Во всем мире интеллигенция зарабатывает сама, а не просит подачек. «Если вы такие умные, почему вы такие бедные?» — говорят на западе.