Александр Григоров - Знать [СИ]

— М-И-Р-О-С-Л-А-В-О-Г-Н-Е-Н, — пробормотал я.

Гридениз взял следующую карту из колоды — валета пик. От удивления я выпил еще зивании, Амон меня поддержал. Голова чуть закружилась, но разум оставался чистым.

— Видите, процесс гораздо интересней результата. С самого начала вы знали, что я назову загаданную карту, а сейчас удивлены, как ребенок. Почти то же в свое время проделывали Петр Пустынник, Томас Торквемада и Адольф Гитлер.

— Было смертельно интересно.

— Именно. Они — злодеи. Но они — великие злодеи.

Следующую рюмку я помню плохо, остальные — вообще не помню. Потерял сознание. Амон что-то говорил, вроде: «В этой фразе двадцать восемь букв»…

…Очнулся я утром в кузове пикапа, возле пропускного пункта — без денег и документов. Карты памяти в фотоаппарате не было. Меня отказались пропускать в южную часть, пришлось звонить в посольство. Под охраной доставили в аэропорт, вручили забранные из гостиницы вещи и отправили в самолет.

По пути в «Хитроу» была уйма времени подумать над тем, как два одаренных человека — Федели Традито и Амон Гридениз — по-разному использовали внезапно появившиеся таланты. Они уравновешивали друг друга, как электрон и протон. Наверное, так и надо — без равновесия атом разлетится.

Или распад уже начался?

Об аресте лидера харитоновской знати говорила центральная пресса, ей поддакивали журналисты на местах. Не все симпатизировали интеллигентам, преследующим благие цели странными методами. Но все были едины во мнении, что следствие по делу Пользуна рядом не валялось с правосудием. Равно, как обвинения Ростиславу Птицыну.

Материалы собрали быстро. Птицын действительно нападал на людей в спальных районах и переводил деньги на счета знати. Пользун ворвался на территорию частного телеканала и обвинил городского чиновника в преступлении. Не хватало двух звеньев, чтобы логическая цепь затянулась на горле общественного мнения: как знатокам это удалось и что в этом плохого?

Публичной расправы оказалось достаточно для региональных лидеров знати. Захоти государство — каждый сядет. Против беззакония в масштабах страны юристы-знатоки бессильны.

Конечно, самая идея знати состоит в изменении жизни. Но уверен в этом один Рёшик, периферийные командиры не хотят бросаться на амбразуру. У всех — дети, при желании можно найти новую работу или вернуться на старую. В местные организации заходили люди с одинаковыми лицами на фото в одинаковых удостоверениях и разъясняли преимущества мирной жизни вдалеке от гражданской позиции. Особенно доходчиво разъясняли спонсорам знатоков.

В общем, съезд в Харитонове не состоялся. Более того, из двадцати региональных организаций знати к началу марта остались три.

Пользуна и Птицына промурыжили в СИЗО и отпустили — не потому, что разобрались. Ждали очередного задержания по более серьезному обвинению. «И тогда мы этого рецидивиста раскрутим на полную катушку».

Ясным морозным утром в кабинете директора ИНЯДа из колонок компьютера играла музыка. Стены отражали звук с неохотой: так хорошо было в тишине, и вдруг — шум.

Застигнутые врасплох, лежали на столе документы. Хозяин взялся подписывать их чуть ли не с порога, нарушив бумажный сон, который длился не одну неделю.

Сходил с ума компьютер, разминая провода и соединения статическими разрядами. За время безработицы его способности атрофировались, он норовил зависнуть или перезагрузиться от каждого прикосновения. С самой прописки в кабинете машина стояла мебелью, просто для статуса — у директора научного института должен быть компьютер. Счастье общения с человеком доставались коллегам в лаборатории: сначала электронному инвалиду, после его гибели — современному атлету.

Внезапно — такое внимание.

Николай Вальтерович работал механически, будто сжимал эспандер.

В девять позвонил Варгашкин — он в Горуправе, ждет подписи на вторую часть суммы. Переведут, как только знать окажется в автозаках. Машины дежурили с шести утра, спрятанные в лесопосадке. Охрану института, двух долгожителей в дырявых фуфайках, усилили переодетыми сотрудниками спецподразделения варты.

Штурмовиков ждали с минуты на минуту.

Они появились в четверть десятого. Вышли из маршрутки — человек тридцать, как и влезли туда? Поскрипывая обувью по наметенному за ночь снегу, выдыхая облака пара, гости направились к боковому входу (возле магазина детской одежды б/у). На головах — балаклавы.