Вальтер Скотт - Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть пятая

-- "Мы не хотимъ ни того, ни другаго;" отвѣчалъ спокойно Лордъ Витвортъ: "Мы желаемъ жить съ нею въ добромъ согласіи."

"Такъ соблюдайте трактаты," сказалъ Бонапарте съ гнѣвомъ. "Горе тѣмъ, которые ихъ нарушаютъ! Они будутъ отвѣчать за послѣдствія предъ цѣлою Европою."

Сказавъ сіе и повторивъ два раза свои послѣднія слова, онъ вышелъ изъ собранія, весьма удивленнаго неприличіемъ и неумѣстностью такой сцены.

Эта необычайная вспышка легко можетъ быть объяснена, если приписать оную единственно нетерпѣливости запальчиваго нрава, сдѣлавшагося отъ безпрерывныхъ успѣховъ еще болѣе раздражительнымъ при малѣйшей преградѣ, поставляемой его любимымъ замысламъ; но по свидѣтельству тѣхъ, которые имѣли случай хорошо знать Наполеона, эти порывы запальчивости, которымъ онъ иногда предавался, были у него менѣе слѣдствіемъ невольной и болѣзненной раздражительности, чѣмъ средствомъ, заранѣе обдуманнымъ для того, чтобы озадачить и испугать тѣхъ, съ которыми онъ имѣлъ дѣло. Слѣдовательно можетъ быть, что политика участвовала въ этомъ гнѣвѣ Перваго Консула, и что онъ вспомнилъ совершенный успѣхъ поступка своего съ Кобенцелемъ, когда онъ съ горяча разбилъ его Фарфоровый сервизъ передъ подписаніемъ Кампо-Формійскаго трактата. Но Британія находилась совсѣмъ не въ томъ положеніи, какъ Австрія, и онъ могъ перебить весь Сен-Клудскій Фарфоръ, не произведя ни малѣйшаго впечатлѣнія на непоколебимое хладнокровіе Лорда Витворта. И такъ эта гнѣвная выходка не послужила ни къ чему, кромѣ того, что она разрушила слабый остатокъ надежды на миръ, показавъ запальчивость и упорство того человѣка, отъ разсудка или отъ прихоти котораго, судьба Европы въ эту опасную минуту по несчастію зависѣла. Сіе происшествіе, оскорбившее Британію въ лицѣ ея посланника и въ присутствіи представителей цѣлой Европы, чрезвычайно какъ усилило всеобщій духъ негодованія въ Англія.

Талейранъ, у котораго Лордъ Витвортъ потребовалъ объясненія этой странной сцены, отвѣтствовалъ только, что Первый Консулъ, будучи всенародно оскорбленъ, желалъ, какъ онъ полагаетъ, оправдаться въ присутствіи Министровъ всѣхъ Европейскихъ Державъ. Война или миръ зависѣли теперь отъ Мальты. Удержаніе сей крѣпости Англичанами не заключало въ себѣ ничего страшнаго для Франціи; между тѣмъ какъ при отдачѣ оной безъ достаточнаго обеспеченія, вѣроятность, что она перейдетъ въ руки Франціи, долженствовала возбудить справедливыя опасенія Британіи, которой всегда слѣдовало почитать занятіе Мальты предварительнымъ шагомъ къ овладѣнію Египтомъ. И такъ казалось, что Наполеонъ благоразумно бы сдѣлалъ, уступивъ въ этой статьѣ и доставя чрезъ то Франціи отсрочку, въ коей она имѣла нужду для того, чтобы возстановить свои колоніи, поправить торговлю, снарядить вновь свой флотъ, почти совершенно истребленный войною и со временемъ противостать Англіи на стихіи, которую она исключительно называла своею собственностью. Сообразно, съ симъ, приписывали Талейрану мнѣніе, что удовлетворивъ Англію Мальтою, Наполеону слѣдовало усыпить тѣмъ ея опасенія.

Однако жъ, кромѣ Наполеонова воинственнаго духа, существовали сильныя причины, заставлявшія Перваго Консула желать разрыва переговоровъ. Владычество его основывалось на всеобщемъ мнѣніи о его непреклонности и о неизмѣнномъ счастіи всѣхъ его предпріятій, какъ въ политикѣ, такъ и на ратномъ полѣ. Уступивъ Англіи въ дѣлѣ, которое она оспоривала у него предъ лицемъ цѣлой Европы, онъ нѣкоторымъ образомъ послаблялъ притязанія свои на санъ самодержца просвѣщеннаго міра. Въ этомъ отношеніи онъ не могъ оказать уступчивости. Сознаться, что за вторженіе его въ Швейцарію и въ Піемонтъ необходимо вознаградить Англію оставленіемъ за нею Мальты, значило бы допустить предположеніе, что Британія имѣетъ еще право вмѣшиваться въ дѣла твердой земли и указать ее народамъ, желающимъ свергнуть съ себя Французское иго, какъ единственную Державу, къ посредству коей Франція имѣетъ еще нѣкоторое уваженіе. Причины сіи сами по себѣ были довольно важны, а въ соединеніи съ природною запальчивостью Наполеонова права, раздражаемаго и подстрекаемаго безпрестанными нападками на него Англійскихъ журналовъ, вѣроятно побудили его къ этимъ вспышкамъ негодованія, которыми отъ хотѣлъ пресѣчь споръ, подобно какъ онъ вводилъ въ бой свою гвардію, дабы рѣшить судьбу долго оспориваемаго сраженія.

Нѣкоторыя слабыя и тщетныя попытки были еще сдѣланы къ возобновленію переговоровъ. Англійское Министерство соглашалось, вмѣсто вѣчнаго владѣнія Мальтою, принять право удержанія оной на десять лѣтъ. Съ другой стороны Бонапарте не хотѣлъ и слышать ни о какихъ измѣненіяхъ Аміенскаго трактата, но предлагалъ, поелику обеспеченіе, представляемое занятіемъ сего острова Неаполитанскими войсками, было не принято, помѣстить на немъ гарнизонъ Русскій или Австрійскій. На это предложеніе Британія не согласилась. Лордъ Витвортъ выѣхалъ изъ Парижа -- и 18 Мая 1803 года Британія объявила Франціи войну.