Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга вторая. Звери

Похлебку Матвей уплетал за обе щеки, дуя на ложку и заедая хлебом. Мама сидела напротив, оперев подбородок на руку и с улыбкой наблюдая за сыном:

– Как быстро ты вырос, сынок – сказала она грустно.

– Мам, а ты чего не ешь? – Матвей оторвался от еды и встревоженно смотрел на нее.

– Мне много ли надо, сынок? Пока готовила, наелась – она все же запустила ложку в котелок.

Матвею вдруг стало очень больно. То же самое говорила ему Анютка тогда, в тайге, когда к ним Урсул вышел. Где теперь тот Урсул? Да и Анютка…

Похлебка была такой же, какую он сам варил вчера для мамы. Но эта казалась ему необычайно вкусной. Мама ведь готовила. Как он мечтал о мамином хлебе, пирожках, огурчиках…

– Мам, а ты в деревне мне хлеба испечешь? И пирожков?

Мама улыбнулась грустно:

– Кто ж меня к своей печи пустит, сынок? Вот отстроим свой дом, тогда и испеку.

Матвей хмыкнул:

– Ну, с этим-то я что-нибудь придумаю. А дом… а где, мам? Где мы с тобой жить будем?

Вот и подошли они к самому главному. Матвей страшился этого разговора, но решать было нужно.

Мама вскинула на него враз повлажневшие глаза:

– Ох сынок, кабы я знала… Может, в нашу деревню вернемся?

Матвей отрицательно покачал головой:

– Там сгорело все, пара домов только… Что, вдвоем на всю деревню будем? – его даже передернуло от этой мысли. Он ясно вспомнил жуткую тишину пустой деревни.

Из маминых глаз хлынули слезы:

– А отец как же, сынок? Я ведь и на могиле его не была, не попрощалась.

Матвей подошел, присел рядом, прижал маму к себе:

– На могилу мы с тобой сходим, обязательно сходим. Но попозже. А жить все равно в другом месте придется.

Мама не ответила, только плечи ее вздрагивали. Матвею было невыносимо жалко ее, такую беспомощную сейчас. Но на то он и мужик, чтобы взять и все решить.

– Давай спать, мам. Завтра уже в деревне будем, там и решать станем.

Матвей уснул, едва его голова коснулась подушки из еловых лап. Он не видел, как мама подбрасывала в костер дрова, как она взяла в руки его берданку, повертела ее так и эдак, как сидела и смотрела на него, украдкой утирая слезы. Он спал. И снился ему покос, тот самый, где он Анютку от ужа спасал. Снилось, как они с отцом стояли под тугими струями теплого ливня, как отец трепал его по мокрым вихрам, как он подарил Анютке букетик из земляники, а она крепко поцеловала его в губы… Он улыбался во сне. И, видя это, сквозь слезы улыбалась его мама. Жизнь продолжается…

…В деревню они пришли почти ночью. Дорога была попроще, и большую часть пути мама шла. Она все порывалась отобрать у Матвея мешок, но он не дал, еще чего. В густых сумерках они перебрались через речку и вышли к церквушке. Отец Андрий был дома, в окне слабо теплился огонек свечи.

Собаки в деревне подняли лай, заслышав чужаков. Матвей поднялся на крыльцо, нарочито громко бухая сапогами в добротно пригнанные ступени. Отец Андрий открыл дверь, подслеповато щурясь в темноту, увидел Матвея:

– Здравствуй, Матфей. Проходи в дом – и развернулся, чтобы уйти.

Матвей остановил его:

– Отец Андрий, я не один.

Он посторонился, и из-за его спины вышагнула мама. Отец Андрий посмотрел на нее, на Матвея, и улыбнулся широко:

– Я ведь говорил тебе, что Бог поможет. Заходите.

Мама подступилась к нему:

– Благословите, батюшка.

Отец Андрий положил ладонь на ее голову, спросил:

– Тяжело пришлось?

– Нелегко – едва слышно ответила мама.

– Ну это потом, а пока давайте повечеряем. Вы как раз к ужину поспели…

Мама уже спала, устроившись на широкой лавке, той самой, на которой Матвею ожоги лечили, а они с отцом Андрием сидели у стола, и Матвей шепотом рассказывал ему свои приключения. Выслушав историю до конца, отец Андрий сказал:

– То, что стрелять в них не стал, очень правильно, Матфей. Но вот то, что оставил их в тайге связанными – нет. Там ведь зверья сколько, задерут!

Матвей набычился упрямо:

– Не задерут. А и задерут, так туда и дорога. Что мне с ними делать было?

– Вот что, завтра с утра поведешь туда мужиков. Надо в деревню их привести и передать с обозом в город. А там разберутся, что с молодцами этими делать.

Матвей посмотрел на батюшку вопросительно:

– А я думал, их здесь и суду предадут…

– НУ а дальше? Осудим мы их, а дальше что? Нет, Матфей, для этого власть существует, вот пусть и вершит закон. Не нашего то ума дело. А мы за их души заблудшие помолиться должны, чтобы Господь их на путь наставил.

Матвей не стал спорить. Один раз отец Андрий уже не ошибся.