Александра Ронис - Тот, для кого живу [СИ]

– На перевязку когда?

– Через два дня.

– Хорошо, – все-таки Саша не удержался, чтобы не сказать: – Ты теперь следи за ним.

Ксения ничего не ответила. Стрельнула в мужчину быстрым взглядом и промолчала. Хотя на сердце шевельнулось нечто сродни обиде – разве она плохо смотрит за сыном?!

– Юля привет тебе передавала, – решил сменить тему Воронов, до которого дошло, что Ксения обиделась. – Вечером зайдет к вам, проведает.

Девушка кивнула, подумав о другом. Она попросит Юлю присмотреть завтра за Денисом, а сама быстро смотается в «Евромед». Надо только не забыть записаться на прием. И сразу же все станет известно наверняка.

А дома Дениса ждали! И соскучившаяся по нему «бабушка» – Вера Григорьевна, напекшая к его приезду «любимых Денисиных печенюшек». И Полина, кинувшаяся обнимать своего лучшего друга так сильно, что тот, покраснев, закряхтел от натуги. И даже Данечка, который обычно ревностно относился к своим личным игрушкам, на этот раз принес с собой целый рюкзачок новых машинок, чтобы, как он заявил маме, «Денису показать», вывалил их прямо посреди зала на ковер и щедро позволил малышне возиться с ними.

В общем, вечер прошел в радостных заботах и разговорах, что позволило Ксении немного отвлечься, забыть о том, что наутро ее ждал волнительный и важный момент. И ночью она отгоняла от себя любые мысли, касающиеся возможной беременности. Просто радовалась тому, что вернулась домой, и сын безмятежно сопит рядом с ней.

Утром девушка первым делом побежала за тестом. Не отрывая глаз, сложив руки словно в молитвенном жесте, смотрела на маленькую полоску, стараясь не думать о том, что ее немного подташнивает. Ей просто кажется.

Десять секунд, двадцать, тридцать, сорок… Одна полоска… Другая…

Решение пришло мгновенно. Единственно верное. И стоять на своем нужно будет до конца. Не слушать ничьих доводов, даже если весь мир ополчится против нее и кинется отговаривать.

Через пять часов Ксения входила в тот самый кабинет гинеколога, где совсем недавно была в сопровождении Дениса, отца ее… кхм, ее первого «партнера», которого она выбрала сама. И в постель которого затащила тоже сама. Дура!

– Что будем делать? – после всех положенных в данном случае манипуляций доброжелательно спросила врач. Она понравилась Ксении еще в первый раз, расположив к себе уважительным отношением и ненавязчивой, мягкой манерой общения, поэтому та и выбрала именно эту клинику. – Рожаем?

Ксюша собралась с духом и словно в омут бросилась.

– Аборт, – коротко выдохнула она и поразилась, что, оказывается, не так уж и страшно произнести это жуткое прежде слово.

– Это точно? – переспросила женщина, внимательно глядя на юную пациентку. – Обдуманное решение? – в ее обязанности не входило отговаривать женщин от прерывания незапланированной беременности, но она на всякий случай уточнила. – Должна предупредить о последствиях, тем более, у вас, – она заглянула в карточку, – рубец на матке.

Девушка кивнула. Обдуманное. Взвешенное. Твердое.

О том, чтобы в ее положении становиться матерью-одиночкой с двумя детьми, не могло быть и речи. Она и так иждивенка, сидит на шее у Вороновых и Влада, так принести в подоле еще одного ребенка было бы верхом глупости. Не сейчас, когда перед ней так близко замаячила реальная возможность развестись и обрести долгожданную свободу. Не теперь, когда она почувствовала в себе силы противостоять давлению «мужа». Не тогда, когда от нее отвернулся Денис. А в том, что она потеряла даже не «парня», а «друга» Дениса, Ксения была уверена на все сто. И не роптала на судьбу, потому что знала – сама виновата. Заслужила.

Благодаря тому, что рано спохватилась, по срокам Ксения успевала и на медикаментозный аборт, и на «мини». Выбрала последнее, потому что в душе все протестовало против приема таблеток. Больно, мучительно и вдруг не сработает. Пусть лучше уж врачи сделают все сами, так, чтобы наверняка. О том, что внутри нее живой малыш, такой же, как ее маленький Денис, она упорно старалась не думать. Это просто скопление клеток.

Чтобы успеть сдать все анализы, девушке приходилось «отпрашиваться» то у Веры Григорьевны, то у Юли под предлогом того, что нужно сходить к педиатру, отнести выписки из истории болезни сына или взять направление. В срочном порядке, тайком от всех, ей пришлось и отлучать сына от груди, сославшись на то, что из-за стресса с ожогом количество молока у нее резко уменьшилось. Всегда управлялась быстро, за пару часов, правда, переживала, что в день «икс» ей придется исчезнуть практически на полдня, а то и дольше, и сын, привыкший за время госпитализации быть постоянно с ней, даст всем жару.