Йожеф Балаж - Посреди земли

Я бы не уцелел, попади моя пуля в цель.

Перевод Е. Терновской.

Я родился в 1950 году. Думаю, что это — самый достоверный, самый важный и самый характерный факт моей биографии. Дальнейшие факты, перечисленные по порядку, могут быть отнесены (с незначительными отклонениями) к большинству представителей моего поколения: восьмилетняя школа, гимназия, безуспешная попытка поступить в университет, знакомство с трудовой деятельностью в качестве ученика в типографии, служба в армии, успешное поступление в университет (факультет государства и права), диплом… Эта заурядная история дает и определенное преимущество: заложенная в меня система представлений тождественна представлениям моих современников.

Литературная моя судьба весьма типична, с одной лишь особенностью — и сегодня я уже воспринимаю это как недостаток, — я начал публиковаться очень молодым, в возрасте девятнадцати лет, в 1969 году. Затем все было как положено: участие в антологиях, собственные книги (сборник повестей «Предисловие к азбуке», 1972; сборник повестей «В настоящее время тринадцатый в списке», 1973; роман «Богрис», 1976; роман «Смена», 1977). Кроме того, я написал три пьесы для театра, пьесы для радио, а потом снова роман («Я и я»).

Все это, как видите, сухие данные, и тому, кто не знаком с моими произведениями, мало о чем говорят. Но, увы, прибавить к этому я ничего не в состоянии и вообще бываю в замешательстве, когда требуется как-то пояснять свои сочинения. Тешу себя надеждой: а вдруг все будет ясно и без моих пояснений — и придерживаюсь той истины, что хорошее вино в похвале не нуждается… Если же читатель найдет то, что я предлагаю его вниманию, «плохим вином», тогда и говорить не о чем.

Лишь одно могу сказать в заключение: примите с должной строгостью и с открытым сердцем.

М е с я ц Д е н ь Д е б е т К р е д и т С а л ь д о

1/III. Долгов у нас пока нет! Только те, что остались с прошлого месяца, довольно большие. У Ютки насморк. Надо вызвать врача.

5/III. К сожалению, забыл ответить Пиште. Он снова прислал письмо.

«Дорогой Миклош, прошло уже полгода, а письма от тебя все нет. Уж не случилось ли чего с вами? Эмма и я начали беспокоиться. Или может быть, ты на нас за что-то в обиде? Хотя мы вроде бы не давали повода для этого. Очень жду твоего письма и книг, о которых я просил. Они нужны мне для работы, это важно, я уже писал. Так дай же знать о себе и пришли книги. Летом ты говорил, что достать их легко. Но с тех пор от тебя ни слуху ни духу. Будь добр, напиши поскорее!»

Надо было сказать Беле, он ведь работает в медицинском издательстве, совсем выскочило из головы. Шесть толстых томов по терапии! Пишта взял с меня слово еще в августе.

А сейчас Бела в больнице. В Саболче. Уже два месяца. Обязательно нужно навестить его. Свинство, что я до сих пор этого не сделал. Завтра заскочу к нему. Принесу цветов. Или конфет.

9/III. Паршивая неделя предстоит. Придется каждый день киснуть в издательстве — сплошные заседания.

Ютка говорит, что звонили Шлуссы. Хотят к нам прийти. Я не против. Она просит позвонить им. Договориться.

У матери будут именины, надо бы заглянуть к ней. Потом, в субботу, встреча выпускников нашей школы… Еще и это свалилось на голову. Именно сейчас. Банди специально звонил: получил ли я приглашение. Обязательно надо сходить, я уже и так дважды пропускал эту встречу. Нельзя ребят обижать. Кое-кого из них я видел в последний раз лет десять назад. Да и неплохо бы старое помянуть.

Очень хочется написать наконец эту повесть. Я неделями не в состоянии взяться за работу. А ведь уже ношу ее в себе… Пусть время тянется уныло [14] Строка из стихотворения венгерского поэта Аттилы Йожефа (1905—1937) «Ars poetica». , — так бы я ее назвал. Строка из стихотворения. Потрясающие слова. Великий поэт написал.

Сегодня редсовет на киностудии! Надеюсь, до пяти закончим, тогда успею и с Белой разделаться.

Ютка все еще чихает.

Встретился с Бечеи. Он спросил, будет ли в воскресенье теннис. Почем я знаю.

12/III. Из Лейпцига позвонили Рихтсы. Наши друзья. Летом приедут, просят снять им комнату.

Почему я должен устраивать еще и это?

Ладно уж, сниму. Не хочется их обижать. Они всегда были очень добры к нам. Однажды мы жили у них три недели. Было бы неудобно им отказать, всего и дел-то — один телефонный звонок. На столько-то я им обязан.

Один звонок по телефону.