Борис Лурье - Дом Аниты

Упоминаются музыканты, разрешенные к исполнению в Третьем рейхе, поскольку они вдохновлялись классикой, писали тональную музыку и не были евреями. Нацисты утверждали, что поляк Фредерик Шопен был немцем. Нацистский генерал-губернатор даже построил в Кракове Музей Шопена. Считается, что Чайковский был антисемитом — впрочем, его позиции подрывало русское происхождение.

Слово «саркофаг» происходит от греческого σάρξ (плоть) и φαγεΐν (есть). Гроб ест, растворяет и, возможно, даже переваривает мертвую плоть. Еврейские рабы, запертые внутри танцующих гробов для некоего тайного удовольствия Хозяек, — одно из самых ироничных и ужасных изобретений Лурье.

Allgemeine, Elektricitäts-Gesellschaft («Всеобщая энергетическая компания»). Интерес Лурье к этой компании объясняется тем, что во время Второй мировой немецкая компания AEG использовала труд заключенных, в том числе впоследствии погибших во время маршей смерти в Бухенвальде, где Лурье провел конец войны. AEG прекратила свое существование в 1996 г., а в годы расцвета производила всё — от железнодорожных вагонов, самолетов и автомобилей до стиральных машин, кинопроекторов и мобильных телефонов. Вполне логично, что здесь могли изготавливать эротические саркофаги.

Временами рассказчик, вопреки гл. 4, признает, что Хозяйки все-таки дозволяют «необычайным манером» себя «пронзать».

Это «состояние за рамками любого земного опыта» аналогично «выходу в субпространство», который прекрасно известен любому, кто находится в подчинении домины. Подчиненный испытывает это состояние при боли — «выход в субпространство» вызывается внезапным притоком гормона и нейромедиатора дофамина. Наслаждение приносит не столько боль, сколько последующее «эхо»: тело наполняется эндорфинами, которые связаны с дофамином, это вызывает удовольствие, специфическую эйфорию, которая позволяет выносить невыносимое, — и Бобби воображает себя еще более эффективным слугой.

Отсылает к обслуживанию крематориев. Эту работу выполняла специальная группа заключенных, известная как зондеркоманда. Лурье в зондеркоманде не работал.

В этой главе впервые возникает второй лейтмотив «Дома Аниты»: Лурье считал, что коррумпированная арт-среда Нью-Йорка господствует над жизнью художников, и оплакивал униженное соглашательство, подчинение императивам этой среды.

Лурье соединяет этот «конкурс» на лучшего художника с нацистским процессом «отбора». Отбирают не за таланты, но за некие физические параметры, над которыми люди не властны. Конкурс и отбор — военный ритуал: известные «отборы» нацистами пленников для работы (полезность), медицинских экспериментов (тестирование зачастую касалось половых органов и было связано со стерилизацией) или печей (недостоин жить). «…Лагерные отборы диктовались сочетанием эффективности, предельной случайности, жестокости и унижения. Чехословацкий тюремный врач Якоб Р. описывает, как "иногда эсэсовцы раздевали целую Kommando (рабочую группу), смотрели, выражены ли у них ягодичные мышцы (если нет — это признак крайней степени голодания и истощения), и отправляли заключенных в газовые камеры"». (Lifton, с. 182.)

В начале 1960‑х в живописи, музыке, театре и литературе кристаллизовались сотни форматов жанра «перформанса». Вероятнее всего, на Лурье они впечатления не производили. И неслучайно так совпало, что по-немецки performance обозначается словом Aktion , популярным среди нацистов эвфемизмом зверства (в их словаре Aktion переводится как «убийство»).

По всей вероятности, речь идет о сессии между Госпожой и рабом, о БДСМ — «психодраме», в которой заранее составлен сценарий, роли расписаны, костюмы выбраны, а оргазмы ожидаемы. Здесь становится очевидно, что раб Бобби — по сути дела, клиент Хозяйки. Поэтому их «наука» дает ему некое право голоса относительно того, как Хозяйке пытать его, как ему выражать свое подчинение, дабы усладить Хозяйку, — и то и другое должно принести максимальное удовольствие обоим.

Переход от ануса мучительницы, которая собирается предельно унизить раба, к заснеженным холмам Риги, города юности, пронзителен, печален, поэтичен. Снег тает, детство кончилось, и человек ест фекалии.

Госпожа впервые использует это слово как уничижительное — и в контексте копрофагии. Для непосвященного то, что происходит с Бобби, — худшее из возможных унижений. Но с точки зрения фетишиста Госпожа «кормит» его, а он становится частью Госпожи.