Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

— Значит, вы считаете меня лицемером, маркиза? Вы обвиняете сына вашего брата в недостойном притворстве? Неужели вы думаете, что золото и земли невесты могут повлиять на такое чувство, как любовь?

— Не просто земли, а чужестранные, далекие, к которым так влечет! — улыбаясь, ответила донья Беатриса. — Нет, Луис, тот, кто тебя знает, никогда не посмеет назвать тебя лицемером. Мы с королевой верим в искренность и силу твоей любви, но именно потому и боимся.

— Как! Неужели вы цените притворные чувства выше истинных? — вскричал юноша. — Неужели напускная лицемерная любовь вам дороже честной мужественной страсти?

— Именно такая честная мужественная страсть, как ты говоришь, может скорее всего возбудить ответные чувства в нежном сердце девушки. Такая страсть для нее — настоящее испытание, если только голова ее не забита тщеславными помыслами. И чем бескорыстнее любовь, тем скорее она находит отклик. Два родственных сердца сливаются в одно естественнее, чем две капли воды, мой племянник! Если бы ты не любил Мерседес всерьез, мой дорогой родственник, ты мог бы с нею петь и смеяться, сколько тебе угодно, в любое время, дозволенное приличиями, и меня бы это ничуть не тревожило.

— Если я действительно дорогой для вас родственник, те тушка, почему же мне нельзя хотя бы взглянуть на вашу воспитанницу, которая…

— … которая находится под особым покровительством королевы Кастильской!

— Пусть так. Но чем род Бобадилья не угодил королеве Кастильской?

И Луис, пользуясь благоприятной минутой, принялся так упрашивать, умасливать и уговаривать свою тетушку, что та в конце концов не устояла и дала слово переговорить с королевой о его желании повидаться с Мерседес. А согласие королевы было необходимо, потому что Изабелла, зная о родственных чувствах маркизы к своему племяннику, заранее условилась с ней, чтобы молодые люди встречались как можно реже, — так-то оно спокойнее!

Донья Беатриса сдержала свое слово. Пересказав Изабелле свою беседу с племянником, она попутно упомянула и о его чувствах к своей королеве. Лестные его слова не замедлили принести свой первый плод: королева не стала возражать против свидания нашего героя с Мерседес.

— Они ведь не государи! — заметила она с печальной улыбкой, и трудно было понять, что в ней отразилось: внезапная грусть или просто воспоминание о чувствах, которые давно угасли и никогда уже не оживут. — Ведь только царствующие особы вступают в брак по расчету, даже не зная друг друга. Часто видеться им, конечно, не следует, но было бы жестоко лишить их возможности проститься. Юноша отправляется в опасное плавание, исход которого никому не известен. Так пусть перед долгой разлукой выскажет свои чувства, пусть уверит любимую в своей преданности! Если ваша воспитанница действительно питает к нему склонность, память об этом свидании скрасит ей немало тяжелых часов, когда дон Луис будет уже далеко.

— И подольет масла в огонь! — добавила маркиза де Мойя.

— Этого мы не можем знать, добрая моя Беатриса, — возразила королева. — Тому, кто свято верит, не страшны соблазны и испытания. Мерседес никогда не забудет о своем долге, Она слишком долго жила воображением, и было бы неразумно оставлять нашу восторженную подопечную во власти ее грез, К тому же действительность далеко не так привлекательна, как мечты! Да и ваш племянник ничего не потеряет: если у него перед глазами постоянно будет образ той, кого он так усердно домогается, он приложит все силы, чтобы плавание закончилось успешно.

— Я весьма опасаюсь, ваше высочество… Ведь самые мудрые предположения не много значат в сердечных делах!

— Может быть, ты и права, Беатриса, однако дон Луис скоро уезжает, и я не вижу причины отказывать ему в прощальном свидании. Скажи ему, что я не возражаю, и заодно напомни, что ни один гранд не должен покидать Кастилию, не простившись со своей государыней!

— Ах, ваше высочество! — рассмеялась маркиза. — Это милостивое и лестное напоминание дону Луису покажется суровым упреком. Ведь он столько раз покидал страну, не простившись даже со своей родной теткой!

— Тогда он уезжал без определенной цели, а теперь принимает участие в благородном и серьезном деле, — разница немалая, и надо ему показать, что мы это понимаем.

Дав таким образом маркизе понять, что Луис может повидаться с Мерседес, королева заговорила о другом.

Что касается ее подруги, то маркиза де Мойя отнеслась к своим обязанностям опекунши более строго, чем сама королева, Не говоря уж о прямой ответственности за свою воспитанницу, она опасалась, что такая поблажка Луису вызовет подозрения, будто она сама хлопочет об этом почетном и выгодном для ее племянника браке. Но слово королевы было для доньи Беатрисы законом, и при первой же возможности она сказала Мерседес, что Луису разрешено с нею проститься перед далеким и полным опасностей плаванием.