Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

— Донья Беатриса, я надеюсь, молитвы святых отцов помогли ее материнской душе обрести райское блаженство! Но разве тетки не должны относиться к своим племянникам с такой же заботой, как матери — к дочерям?

— Нет, Луис, хотя мы и в кровном родстве, однако не в таком близком. Ты не восторженная и наивная девушка, и я тебе не любящая нежная мать.

— Клянусь святым Яго, неужели вы думаете, что Мерседес будет со мной несчастлива? Я тоже чувствителен, и, по чести сказать, даже слишком, и так же чистосердечен и постоянен, о чем вы можете судить по тому, что я всю жизнь любил одну Мерседес, хотя мог бы увлечься десятком других! И, если я не столь наивен, зато я молод, здоров, силен и смел, что для рыцаря гораздо важнее. Чего же вы еще хотите? Клянусь, я буду ей добрым мужем!

— И это ты-то, при своей ветрености, считаешь себя вполне достойным мужем для Мерседес де Вальверде? — Ах, тетушка, вы задаете такие странные вопросы! Кто же может быть вполне достоин такого совершенства? И все же я ей пара. Я не менее знатен, почти так же богат, ничем не хуже других рыцарей, а главное — она мне дороже собственной души, а это одно чего-нибудь да стоит. Я сделаю все, чтобы она была со мной счастлива!

— Да ты просто неопытный мальчишка с добрым сердцем, беззаботным характером и светлой головой, забитой всякими пустяками! — воскликнула донья Беатриса, невольно поддаваясь родственным чувствам, но все же возмущаясь дерзостью своего племянника. — Однако послушай меня и подумай хорошенько над тем, что я тебе скажу. Ты уже знаешь, что мать Мерседес перед смертью вверила мне судьбу своей единственной дочери. Незадолго до рокового часа мы с королевой сидели у ее изголовья, и тогда она обратилась к нам со словами, которых мы никогда не забудем. Мы поклялись сделать все возможное, чтобы ее дочь была счастлива. Ты думаешь, что королева к тебе немилостива. И ты даже посмел в недостойных речах утверждать, что ее высочество чересчур заботится о благополучии своих подданных и вмешивается в дела, которые ее не…

— О нет, донья Беатриса! — поспешил прервать ее Луис. — Вы ко мне несправедливы! Да, мне было горько, когда я на себе почувствовал, что донья Изабелла не верит в мою любовь и постоянство. Однако я никогда не сомневался в ее праве распоряжаться нашими жизнями. Мы все знаем благородство королевы, знаем, что она ничего не делает ради каприза или из желания проявить свою власть!

Все это дон Луис высказал так горячо и убежденно, что трудно было усомниться в его искренности.

Если бы люди знали, к чему может привести даже одно слово, они бы больше думали и меньше болтали, а сплетники вообще исчезли бы из всех слоев общества!

Луис де Бобадилья никогда не заботился о выражениях и не думал о том, что говорит. И тем не менее этот сорвавшийся с его уст быстрый ответ сослужил ему добрую службу и во многом определил его дальнейшую судьбу. Такая похвала по адресу Изабеллы тронула сердце маркизы, боготворившей свою царственную подругу и повелительницу. Она не замедлила передать слова Луиса королеве, и та, зная правдивость доньи Беатрисы, поверила в них безоговорочно.

Изабелла при всех ее добродетелях была всего лишь женщина. Когда она узнала, что, несмотря на ее холодность к нему, юный граф Луис де Льера отзывается о ней с глубоким почтением и высоко ценит ее достоинства, о которых и она сама была не менее высокого мнения, королева, в свою очередь, стала снисходительнее к его недостаткам и начала думать, что, пожалуй, напрасно принимала заблуждения молодости за порочные склонности. Но мы забежали слишком вперед. Первым же следствием ответа Луиса было то, что выражение лица его тетки смягчилось и она более благосклонно отнеслась к просьбе племянника позволить ему повидаться с Мерседес.

— Может быть, я была к тебе несправедлива, Луис, — сказала донья Беатриса, выдавая этим перемену, происшедшую в ее чувствах, — Но теперь я вижу, что ты помнишь о своем долге перед королевой и ценишь ее сердце. Выказывая уважение и любовь к донье Изабелле, ты только выигрываешь в моих глазах, ибо кто не может оценить добродетельную женщину, вообще недостоин женской любви.

— Разве я не доказал обратного своей привязанностью к вашей воспитаннице, тетушка? Разве сам мой выбор не является как бы залогом истинности и верности моих чувств?

— Ах, Луис! Да ведь любой воспылал бы нежными чувствами к такой богатой и знатной невесте, если она к тому же самая красивая девушка в Испании!