Антон Леонтьев - Гордость и преступление

Он нажал на кадр, и на экране пошел фильм в несколько секунд: как Вика роняет что-то на асфальт ( перчатки и наушники! ), как Питер и она бросаются поднимать это, как он целует ее, как потом прекращает и как она сама целует его…

Чувствуя, что у нее пылает лицо, Вика вскричала:

— Но это же вторжение в личную жизнь! Какое они имеют право публиковать такое?

И осеклась. Она заметила серьезное выражение лица Майкла — и только сейчас ей стало понятно, как, должно быть, ему неприятно видеть такое: он ведь днем раньше флиртовал с ней, кажется, строил весьма далеко идущие планы, а она на следующий день целуется и обжимается с другим.

С Питером!

Но вот именно : с Питером, а не с этим несносным принцем Джоки, которого он сопровождал в элитный клуб на день рождения какой-то юной герцогини. Значит, репортеры что-то перепутали, напортачили, но как же так?

— Я подам на них в суд! — заявила Вика, успокаиваясь, однако стараясь не смотреть на Майкла, потому что ей было ужасно стыдно. Несмотря на все, он держал удар отлично, как истинный джентльмен, хотя и без британского подданства и титула, однако встречаться с ним глазами Вика не хотела.

— Они за это ответят! Ну да, я… Я целовалась с этим молодым человеком, бароном Ренфрю, и что из этого? Этот распрекрасный принц Джоки, которого он, как и куча других представителей «золотой молодежи», сопровождал в клуб, в это время был совершенно в ином месте. Как они могли перепутать Питера с принцем, или они что, так похожи?

Тут Вика поняла, что не имеет понятия, как выглядит этот самый принц Джоки: вся эта светская мишура никогда ее не занимала. Кажется, последний раз она видела принца Джоки и его старшего брата подростками, на кадрах более чем двадцатилетней давности, обошедших весь мир, когда они, понурив головы, следовали за лафетом, на котором в солнечный сентябрьский день по Лондону транспортировали покрытый штандартом гроб с телом их погибшей в автокатастрофе матери, «королевы сердец», принцессы Уэльской.

Банкир Майкл, ничего не отвечая, только ткнул пальцем в дисплей смартфона, и перед ней возникло изображение Питера — в красной военной форме, золотых эполетах и с орденской планкой. Вика поняла, что это статья из Википедии. И она была посвящена принцу Джону, младшему сыну принца Уэльского, наследника британской короны, и его легендарной жены, ныне покойной «принцессы сердец».

Автоматически обратив внимание на то, что принц на два года младше ее самой, Вика закричала:

— Это что, фейковая страница? Ну да, это же Питер, тот самый молодой человек, с которым я целовалась. Но это никакой не принц Джоки!

Банкир Майкл молча снова ткнул в дисплей, и перед ней вылезли результаты поиска по запросу «принц Джоки». Таковых было более трехсот семидесяти девяти миллионов, и на фотографиях, которые также высветились на странице, она могла лицезреть в разных одеяниях, в разных позах, на различных фонах, чуть помоложе и постарше, с бородой и без оной одного человека: Питера.

Ошеломленная, Вика таращилась на дисплей, не зная, что сказать и что предпринять. И только тихо пробормотала:

— Поверь мне, Майкл, я ведь и понятия не имела, кто он…

Банкир, убирая мобильный, произнес:

— Верю. Однако не думаю, что тебе поверят другие. Но это даже второстепенно: теперь ты та самая русская, с которой принц Джоки целовался на задворках лондонского клуба. «Дейли кроникл» — самая кошмарная желтая газетенка Британии, а накропавший эту статейку Шон Фэллоу, которого я имею несчастье шапочно знать, — самая мерзкая крыса канализационной журналистики.

— Какой-какой? — проронила Вика, все еще не в состоянии оправиться от удара и собраться с мыслями. И реализовать то, что Питер, этот самый бородатый Питер, и был принцем Джоки, сыном принца Уэльского, родным братом наследника британского престола № 2 и внуком ее величества королевы.

— Канализационной. Ну, той самой, которая специализируется на слухах, сплетнях и презентации на публике чужой личной жизни… Этот Фэллоу — ужасный тип, который жаждет только двух вещей: славы и денег, причем именно в этой последовательности. А реальную славу и бешеные деньги он сможет сделать здесь, в Британии, только на одном: на королевской семье!

Вика уставилась на банкира Майкла и вдруг подумала, что если он не скрывает того, что знает этого мерзкого журналиста, Шона Как-Его-Там, то, не исключено, он сам и дал ему наводку, а теперь разыгрывает участливого друга.