Уильям Голдинг - Повелитель мух

Вздох пронесся над площадкой, будто все чувствовали, что сейчас будет. Голос Джека, срывающийся, но решительный, разбивал настороженную тишину:

— Он как Хрюша. Все повторяет за Хрюшей. Не ему нами командовать.

Джек прижал к груди рог:

— Сам он трус.

Мгновенье помолчал и добавил:

— Там наверху мы с Роджером пошли вперед, а он остался.

— Я тоже пошел!

— Потом уже.

Двое мальчиков смотрели друг на друга сквозь нависшие космы.

— Я пошел, — сказал Ральф. — Я уже потом убежал. Но ведь ты сам тоже убежал.

— А ты скажи, что я трус, — попробуй. — Джек повернулся к охотникам: — Он не охотник. Разве он добывал нам мясо? Он не староста, мы про него вообще ничего не знаем. Только и умеет приказы отдавать, а люди, видите ли, должны ему подчиняться. Вся эта болтовня…

— Вся эта болтовня? — крикнул Ральф. — Болтовня? А кто ее затеял? Кто созвал собрание?

Джек весь красный, набычась, упершись в грудь подбородком, злобно глянул на него исподлобья.

— Ну, ладно, — процедил он многозначительно, с угрозой, — ладно же.

Прижал к себе рог левой рукой, а правым указательным пальцем рассек воздух:

— Кто считает, что Ральф недостоин быть главным?

Он с надеждой обвел всех глазами. Они замерли. Под пальмами стояло мертвое молчанье.

— Поднимите руки, — сказал Джек строго, — кто за то, чтобы Ральф больше не был главным.

Длилось молчанье — тяжкое, стыдное, густое. Щеки Джека постепенно бледнели, потом, вдруг, в них снова ударила краска. Он облизнул губы и так повернул голову, чтоб ни с кем не встречаться взглядом.

— Кто считает…

Голос сорвался. Рог заплясал в руках. Джек откашлялся и сказал громко:

— Ну что ж, ладно.

Очень осторожно он положил рог на траву у своих ног. Из обоих глаз выкатилось по постыдной слезинке.

— Я с вами больше не вожусь. Все.

Большинство потупились — разглядывали траву, свои ноги. Джек снова откашлялся.

— Хватит, больше я Ральфу не слуга.

Он кинул взглядом по бревнам справа, подсчитывая охотников, прежде составлявших хор.

— Я ухожу. Один. Пускай он сам свиней половит. Кто захочет охотиться вместе со мной — пожалуйста.

И, натыкаясь на бревна, бросился к спуску на белый песок.

— Джек!

Джек оглянулся, посмотрел на Ральфа. Мгновенье постоял, застыв, и крикнул пронзительно, бешено:

— Нет!

Спрыгнул с площадки и побежал по берегу, не замечая катящихся слез. И пока он не скрылся в лесу, Ральф смотрел ему вслед.

Хрюша был вне себя.

— Ну, Ральф же, я говорю, а ты стоишь, как…

Тихо, глядя на Хрюшу и не видя его, Ральф сам с собой говорил:

— Он еще вернется. Солнце зайдет, и он вернется. — И тут он увидел рог в руках у Хрюши.

— Ты чего?

— Ну так вот…

Хрюша оставил попытку урезонить Ральфа. Прочистил стеклышко и вернулся к своей речи:

— Обойдемся и без Джека Меридью. И другие у нас на острове найдутся. Но раз уж зверь этот вправду есть, хоть мне чего-то не верится, нам все равно надо держаться поближе к площадке; так что не больно он и нужен теперь со своей охотой. Ну, и нам, значит, надо решить, что делать.

— Ничего мы не решим, Хрюша. Ничего нельзя сделать.

Все горестно примолкли. Потом Саймон встал и взял у Хрюши рог, и тот так удивился, что даже не сел. Ральф посмотрел на Саймона.

— Саймон? Ну что у тебя опять?

Легкий смешок пронесся по кругу, и Саймон съежился.

— По-моему, что-то можно сделать. Нам…

Снова под грузом публичности ему изменил голос. Он поискал взглядом сочувствия и выбрал лицо Хрюши. И повернулся к нему, прижимая к смуглой груди рог.

— По-моему, надо подняться на гору.

По кругу прошла дрожь. Саймон осекся. Хрюша смотрел на него с насмешливым недоуменьем.

— Зачем же туда подниматься к этому зверю, если уж Ральф и те двое ничего ему сделать не смогли?

Саймон в ответ шепнул:

— Что же можно еще сделать?

На этом речь его окончилась, и Хрюша взял рог у него из рук. И Саймон сел в самом дальнем уголке.

Хрюша теперь заговорил уверенней и таким тоном, который, будь обстоятельства чуть полегче, все сочли бы даже довольным.

— Я, значит, уже сказал — мы без кое-кого обойдемся. И еще скажу — надо решать, как нам быть. И я, по-моему, знаю, чего Ральф нам сейчас скажет. Самое главное на острове — это дым, а дыма без огня не бывает.

Ральф нетерпеливо дернулся:

— Без толку, Хрюша. Костра у нас нет. Там оно сидит. А нам надо тут оставаться.

Хрюша поднял рог, как будто его словам тем самым прибавлялось значительности.