Самид Агаев - Правила одиночества

Виталик, этот ловелас, рассказывал, как на зимних каникулах он перепутал дом Марины, солдатки, которая, видимо под влиянием материнского инстинкта, согласилась пустить его ночью к себе. На его робкий стук в окно отдернулись занавески, и какая-то дебелая баба в ночной рубашке, вывалив пудовые груди на подоконник, до смерти напугав Виталика, злобно рявкнула: «Я те, козел, щас покажу Марину!» Видимо, женщину звали иначе, и это больше всего оскорбило ее. Волнение, переполнявшее Ислама, исчезло, он впал в другую крайность, стал давиться смехом, стоя в темноте на чужом крыльце. «Ладно, была не была», – сказал он себе и постучал… Нет, позвонил, нажал кнопку звонка, выдав шальную трель испуганного соловья, и затаился, через минуту повторил и услышал слабый девичий голос за дверью:

– Кто там?

– Это я, Ислам, открой, пожалуйста. Долгая пауза, и наконец:

– Что случилось? – голос был растерянный.

– Ты не пришла, я стал беспокоиться.

– А сколько времени?

– Девять часов, – соврал Ислам, – еще не поздно. Дверь приоткрылась и показалось заспанное лицо Ланы, она откинула с лица прядь спутанных волос.

– Мы договорились встретиться, – напомнил Ислам.

– Извини, – сказала девушка, – я так устала что-то сегодня, прилегла и заснула.

– Вот тебе раз, – сказал Ислам, – это обидно, а как же радость первого свидания, неужели вправду не волнует кровь?

– У нас уже было сегодня свидание, – резонно ответила Лана, – это второе.

– Ты выйдешь? – спросил Ислам.

Девушка прислонилась к дверному косяку и жалобно сказала:

– Мне так хочется спать, мне не хочется выходить из дома. Может, завтра вечером?

– Я завтра вечером буду занят, – угрюмо сказал Ислам.

Наступило молчание. Лана вздохнула и закрыла глаза.

На миг Исламу все это показалось нереальным, перед ним стояла спящая девушка, и сам он, казалось, находился в чьем-то сне, где в ночной воздух ввинчивались рулады сверчков, доносились реплики игроков в лото, вмещалось звездное небо, не дававшее покоя Канту. Кажется, самое время – помедлив, он произнес: «Ты не пугайся: остров полон звуков – /И шелеста, и шепота, и пенья; / Они приятны, нет от них вреда. / Бывает, словно сотни инструментов / Звенят в моих ушах; а то бывает, / Что голоса я слышу, пробуждаясь, / И засыпаю вновь под это пенье. / И золотые облака мне снятся, / И льется дождь сокровищ на меня… / И плачу я о том, что я проснулся». Лана, продолжая спать, спросила:

– Шекспир?

– Можно я войду? – вместо ответа спросил Ислам.

– Нет, – быстро ответила девушка и открыла глаза, – как ты нашел мой дом?

– Вычислил.

– Тоже мне Лобачевский. Тебя кто-нибудь видел?

– Нет, я был осторожен.

– Очень хорошо, а теперь так же осторожно уходи.

– Ты же одна.

– И что с того?

– Почему ты не хочешь впустить?

– Потому что я девочка, а ты мальчик, большой мальчик.

– Я ничего тебе не сделаю, я за себя ручаюсь, – клятвенно заверил Ислам.

– А вот я за себя поручиться не могу, – призналась девушка, – поэтому будет лучше, если ты уйдешь.

– Ты надолго уезжаешь?

– На все лето.

– Какой ужас, почти три месяца, я умру от тоски.

– Ты такой странный – сказала Лана, – все время какими-то намеками говоришь, с какой стати ты должен умирать от тоски? Я до сих пор не знаю, как ты ко мне относишься.

– Ну… Я… – Ислам замялся.

– Ну, ну, что я?

В этот момент с улицы донеслись голоса идущих людей. Это были двое подвыпивших военных. Когда они поравнялись с домом, Лана, схватив юношу за руку, втащила его в сени и закрыла дверь.

– Тихо, – еле слышно произнесла девушка, – один из них наш сосед, сейчас они пройдут, и ты уйдешь.

Ислам оказался совсем рядом с девушкой, ощутил ее дыхание. Не смея пошевелиться, он стоял, вдыхая ее запах и пьянея от него, затем коснулся губами ее щеки и прошептал: «Я люблю тебя». Девушка повернула голову и заглянула ему в глаза, насколько это было возможно в темноте. «Это правда? – так же шепотом спросила она». «Да», – сказал Ислам, и привлек ее к себе. Лана отвернулась, но он нашел ее губы, и девушка неожиданно страстно ответила на поцелуй. Стояли и долго, неумело целовались в сенях. Громкий голос, донесшийся извне, вернул девушку к действительности, и она высвободилась из объятий.

– Пожалуйста, уходи, – взмолилась она.

– Хорошо, хорошо, – успокоил ее Ислам, – я уйду, но там же стоят.

Лана попробовала приоткрыть дверь, чтобы взглянуть на улицу, но та заскрипела, и девушка в испуге оставила эту попытку.