Самид Агаев - Правила одиночества

– Потому что ты мне нравишься.

– Да-а, как интересно. А что это у нас с лицом? – переводя разговор, спросила Лана.

– Где? – удивился Ислам, успевший уже забыть о своих ссадинах.

– Вот и вот, – Лана показала пальцем.

– Ах, это, пустяки, подрался вчера, – сообщил Ислам.

– О, да ты еще и драчун, – воскликнула девушка, – с кем это ты подрался, а ну рассказывай, – потребовала она.

– Их пять человек было, – сказал Ислам, – один в Танковом полку живет, других я не знаю.

– Ты был один?

– Сначала один, потом друг помог, короче, они убежали.

– Как не стыдно врать, – укоризненно сказала Лана, – прямо как в сказке, семерых одним ударом, пятерых вернее.

– Я не вру, честное слово.

– Ну, ладно, оставим это на твоей совести. Но больше так не делай, обещаешь?

– Обещаю, – согласился Ислам, не покривив душой, потому что было неясно, чего именно не делать.

– А я подумала, что у тебя «асфальтовая болезнь». Знаешь, что это такое?

– Не знаю, но догадываюсь. Нет, не подвержен.

– Это хорошо. Кажется, мои «морские коровы» на берег потянулись, сейчас вопросы начнутся.

Из воды вышли две дородные тетки, подозрительно поглядывая на Ислама.

– Это из нашей школы мальчик, – не дожидаясь расспросов, заговорила Лана, – он председатель нашей пионерской дружины.

– Здрасьте, – сказал Ислам.

Женщины недоверчиво кивнули, они были похожи друг на друга, курносые, коротко стриженные и крашенные пергидролью. Они не спеша прошествовали мимо и расположились где-то невдалеке. Сразу стало как-то неуютно.

– Очень своенравная девочка, – донеслось до слуха Ислама, – ни на минуту нельзя одну оставить.

– Ты слышишь? – тихо спросил он у девушки.

– Нет, я глухая, – отозвалась она. – Тебе не кажется, что море сразу поубавилось? – заговорщицки спросила Лана.

– Ничего не поделаешь, – в тон ей ответил Ислам, – закон Архимеда, тело, погруженное в воду, вытесняет из воды стоко же, или, вернее, объем погруженного в воду тела равен вытесненной воды.

– Какой ты умный, – восхищенно сказала девушка, – правда, там еще про силу говорится, которая действует на тело, погруженное в жидкость, – направлена вверх и равна весу вытесненной воды.

– Да, – неуверенно сказал Ислам, – он не мог ручаться за точность изложенной им формулы. – Пойдем поплаваем, – предложил он, – проверим на практике закон Архимеда.

– Пойдем, – согласилась девушка, – только, чур, не брызгаться, я этого не люблю.

За то время, что они беседовали, море пришло в движение, короткая и низкая прозрачная волна неспешно накатывала на галечную полоску берега. Стайки мальков бросились врассыпную, как только они вступили в море. Ислам сразу же бросился вперед и нырнул. Проплыл под водой несколько метров и поднялся на поверхность. Девушка, все так же осторожно ступая, продолжала медленно идти. Вода была ей уже по колено. Ислам улыбнулся и поплыл к ней. Лана расценила его намерение по-своему.

– Вот только попробуй обрызгать меня, – пригрозила она, – разговаривать не стану с тобой, имей в виду.

– Ну что ты, – сказал ей Ислам, – кто тебя обрызгает, тот и дня не проживет, я сам лично прослежу.

– Вот это правильно, – согласилась Лана, – это я одобряю. Не смотри так на меня, – добавила она.

– Как?

– Сам знаешь.

Ислам пожал плечами и погрузился в море с головой, чтобы смыть с лица выражение, не понравившееся девушке. Когда он вынырнул, Лана уже была в воде по пояс, сжав кулачки, она наконец присела и взвизгнула.

– Давай сплаваем, – предложил Ислам.

С берега донеслось: «Света, далеко не заплывай!»

– Вот так, режут на корню все начинания, – сказала девушка, – вся моя жизнь под присмотром проходит.

– Может быть, вечером встретимся, – предложил Ислам, его тоже тяготило это свидание под присмотром.

– Может, и встретимся, – без кокетства ответила Лана, она медленно плыла, выставив голову и старательно разводя руки перед собой.

– Тогда мне лучше уйти сейчас, чтобы не злить этих теток, а то матери твоей скажут чего доброго.

– Мне, конечно, обидно, что ты добровольно решил уйти от меня, но это разумно, я сама об этом думала.

Лана повернулась на спину и легла, раскинув руки, – иди, я тебя отпускаю.

– В девять вечера, как стемнеет, на автобусной остановке, – сказал Ислам, – напротив городка.

– Темнота – друг молодежи, – отозвалась девушка, – а у тебя чистые намерения?

– Просто, чтобы не пялились кому не лень, погуляем, поболтаем.

– Я согласна, – сказала девушка, – до вечера.