Юрий Салов - Гонки по лабиринту

- Я познакомился с Леной года три назад, - продолжал Федоров, поворачиваясь к Андрею. - Диана Пительникова - одна из тех женщин, которые коллекционируют людей. Она знает всех среди новоприбывших россиян здесь. Если вы приедете сюда с визитом, Диана познакомится с кем-то из ваших коллег, или она познакомится с кем-то, у кого есть совместимый интерес, или кто знает только то, что вам интересно, или кто знает кого-то, кого вы знаете или когда-то знали или хотите знать. Она развелась с бывшим сотрудником посольства России в Украине, а ныне куратором местных 'вагнеровцев'. Она прожила в этих местах большую часть своей жизни. Двадцать лет назад ее отец возглавлял крупный угольный консорциум, ему принадлежали месторождения к югу от Донецка. Он построил здесь дом, и с годами в этом районе было построено много частных резиденций, в том числе бизнесменов, связанных с Ринатом Ахметовым что сделало этот район шикарным местом. Когда он вышел на пенсию и вернулся в Россию, Диана получила дом.

Федоров показал фото эффектной женщины.

- Это Диана. Я не помню точно, как она познакомилась с Леной, но это было в одном из тех отпусков, которые волонтеры получают время от времени. Кажется, это было на вечеринке у Ахметова. Во всяком случае, Диана вроде как удочерила ее. Однажды, когда я ехал в район Саур-могилы, Диана попросила меня отвезти что-то Лене, которая была там со своими добровольцами, из разных батальонов. Так я и сделал, нашел ее там, блин, в горах, в какой-то глухой деревушке, в редеющих сосновых и еловых лесах, куда не доставала украинская артиллерия. Она была хорошенькой девочкой, коричневой, как ягода, от ясного высокогорного солнца. Там были добровольцы из многих стран, а тут еще и Лена в этих проклятых грязных штанах цвета хаки. Но...- Дмитрий смотрел через клубы дыма, ничего не видя, просто вспоминая - ... у нее были длинные светлые волосы, заплетенные в косу, идеально уложенные.

Федоров пожал плечами, но не раньше, чем Андрей заметил в его рассказе нечто большее, чем просто описательный интерес.

- Так или иначе, - продолжал он. - я остался на ночь, потому что это была поездка на целый день вниз до следующего груза. Она оказалась не такой, как я ожидал. Совершенно неприхотливая. Она не была застенчивой, ей было наплевать на свои грязные брюки цвета хаки, короткие ногти и необходимость мочиться за кустом. И бойцы уважали ее, особенно молодые парни, которые относились к ней с любовью. Я уже навещал этих ребят раньше, или других приезжих в глуши, авантюристов, идеалистов-одиночек, кто через несколько месяцев предпочел бы оказаться где-нибудь еще на этом чертовом земном шаре, чем там, где они были. Только не она. За все время моего пребывания там она не задала ни одного вопроса о жизни за пределами республики. На самом деле, я был для нее чем-то вроде отвлекающего маневра. Она больше беспокоилась о том, где они смогут найти лучшие позиции для ракетных установок, которые они установили на этих проклятых продуваемых высотах, и была озабочена здоровьем заболевших бойцов в холодную погоду, за которыми они ухаживала постоянно. Дерьмо.

Андрей был удивлен, услышав нотки неохотного восхищения в голосе Федорова, и он наблюдал, как Дмитрий сделал несколько глотков из своей бутылки, и оглядел помещение, пока глотал его. Андрей сделал то же самое. Ему показалось, что Дмитрий старается говорить об этом небрежно.

- В следующий раз я увидел ее, - продолжал Федоров, - несколько месяцев спустя и в совершенно иных условиях. Она закончила свою работу, и Диана устраивала ей вечеринку "прощание с группой" перед тем, как улететь домой в Москву. Модная одежда и прическа преобразили ее, но это нисколько не изменило ее личности. Она по-прежнему была непритязательна, но чувствовала себя совершенно непринужденно в хорошем ресторане, питаясь дорогой кухней со всеми привилегированными местными богачами,кто еще не уехал, военной верхушкой, сотрудниками российских предприятий, постоянно живущими в ДНР. Знаешь, на нее было забавно смотреть. Вот все эти поверхностные тусовщики и вот Лена, близкая им по духу, но не слишком щедрая на себя. Она чувствовала себя непринужденно, но не так, словно одобряла все это дерьмо. Она не была простой. Парни были старше ее по возрасту, но никто, казалось, этого не замечал.

Последнее было проницательным наблюдением Федорова, которого Андрей от него не ожидал. Не то чтобы он не был проницательным, Федоров не прожил бы так долго в своей сфере деятельности, если бы не был восприимчив к человеческому поведению. Дело было в том, что Дмитрий дал трещину в монолитном фасаде, который он построил для себя. Но трещина была не из тех, что выдавали слабость, а из тех, что позволяли заглянуть внутрь. Федоров докурил последнюю сигарету и затушил окурок.