Игорь Головко - Следствие в Заболочи [Авторский сборник]

Вечером об этом случае сообщили командующему фронтом, и уже утром он лично прибыл на аэродром. Их построили, командир полка Зайцев доложил. Конев спрашивает: «А где этот лётчик, который привёз товарища?» Пчёлкин стоял в строю: пояс на боку, пистолет болтается – ну, только что от шока отошёл парень. Конев подошёл к нему, внимательно долго изучал, взглядом, а у Пчёлкина лишь орден Отечественной войны второй степени. «Вы когда на фронт попали?» – спрашивает. «В июне сорок первого». – «А почему у Вас один орден?» – «И у командира дивизии тоже орден Отечественной войны второй степени. А он в Испании ещё воевал, дивизией Гвардейской командует». – «Сколько у Вас сбито немецких самолётов?» – «Шестнадцать». Конев обернулся к командиру дивизии: «Почему нет материалов на Пчёлкина о присвоении ему Героя Советского Союза?» – «Товарищ командующий, материал уже в Москве, подписан». «Вы ещё и врёте, – повысил голос Конев. – Без моей подписи на Героя материалы в Москву не уходят, а я на Пчёлкина ничего не подписывал. Ты чем можешь сейчас его наградить?» – перешёл он на «ты». «Орденом Красной Звезды». «Считаем, что наградил. Ясно? А Вы?» – обратился он к командиру корпуса. «Орденом Отечественной войны первой степени». «Хорошо. А ты, Степан Акимович», – обратился Конев к командарму Красовскому (они были друзьями). «Орденом Боевого Красного Знамени». – «А я, командующий фронтом, могу Вас наградить орденом Ленина. Я Вас награждаю орденом Ленина».

Адъютант по его команде принёс ящик с орденами, и Пчёлкин сразу получил четыре ордена из рук самого командующего. После этого Конев пошёл вдоль строя, спрашивая каждого, сколько тот сбил за войну самолётов, и сразу награждая их орденами. Таким образом, в эскадрильи Попкова он в этот день наградил орденами Героя Советского Союза сразу восемь человек. «Сейчас, – добавил Конев, – одиннадцать часов, чтобы к часу дня на них, включая и Попкова, были готовы документы. Командир дивизии схватился за голову: «У меня же фотографа нет!» Конев на него как зыкнул: «Вы что?! Я Вам буду, что ли фотографа искать?!!! Чтобы в 13.00 материалы были у меня!» И дал команду: тело Мастеркова отвезти в Москву и там похоронить как москвича. Перед уходом в армию Мастерков работал рабочим на заводе «Динамо».

Двумя четвёрками лётчики эскадрильи во главе с Попковым, сопровождали «Дуглас» с телом погибшего товарища, пока приборы ни показали, что бензина осталось лишь на то, чтобы вернуться на свой аэродром, выстрелили в воздух и покачали крыльями на прощанье.

Как поётся в гимне полка, «с нами вместе трудились «технари», как они их называли. Среди них по-своему воевали и медики. Когда его сбили под Москвой, и он здорово обгорел, они сделали ему шесть пластических операций. Брали кожу с других мест. Так что лицо у Виталия Ивановича составлено из лоскутков, что впоследствии всегда вызывало определённые трудности при бритье. Идёт, идёт бритва против волоса, а вдруг попадает по волосу. Но к этому неудобству можно привыкнуть. Важно, что он остался живой. К ним, ещё до Сталинграда, присоединился 823 батальон авиационного обслуживания (БАО), которым командовал подполковник Тютюнник, а помощником его по медицинской части оказался Николай Григорьевич Головко, мой папа. Медсестрой служила Люба, моя мама, старшим фельдшером, Раиса Васильевна, его будущая жена. Потом эскадрилью Попкова перебросили в другое место, и они временно расстались.

Однажды на аэродром, на котором служил папа, приземлился незнакомый полковник-лётчик. Вёл он себя, как большой начальник. Руководство БАО кружилось вокруг него, как мухи. И Рая, волнуясь о Виталии, спросила его, улучив возможность: «Вы там, на фронте, не встречали Виталия Попкова?» Тот: «Как?! Витася? А как же! А ты, кто такая?» Она объяснила.

«Собирайся, летим!» – «Как летим? Я же дежурная. А сумка с медикаментами, а машина санитарная дежурная?» – «Бросай, у меня нет времени. Потом разберутся!» Подошёл папа, и дал команду отпустить Раю. Она тихо спросила отца: «Коля, кто это такой?» – «Василий Сталин, сын Сталина». «Как!!!» Ей чуть плохо не сделалось. Лететь в одном самолёте с сыном Верховного Главнокомандующего!

Василий Иосифович доставил её на аэродром, где базировалась эскадрилья Попкова. Раису Васильевну тут же определили в 356 БАО, где ей, так как привёз её сам Сталин, быстренько определили место, потом, не без его помощи, перевели на должность старшего врача полка, потом на должность начальника профилактория лётного состава, который располагался во дворце королевы Австрии. Королева подарила СССР свой дворец со всем имуществом и даже посудой. Там отдыхали наши лётчики между боевыми вылетами.