Игорь Головко - Следствие в Заболочи [Авторский сборник]

Подлетело ещё несколько самцов. Вот они, мои спасители. Мой любимый, и по всему было видно, старший тетерев, сказал:

– Ну, ты как?

– Порядок. Не знаю, как вас благодарить.

– Это мы отблагодарили тебя. Ты пожалел наших малышей. Мы прилетели защищать их, когда примчалась тетёрка за помощью, но ты уже убежал. Малыш показал направление, и нам показалось, что, если идти этим путём, можно попасть в неприятность: неминуемо на пути встанет болото. В этот момент мы и услышали вой. Дальше ты всё сам знаешь. Так что, – и он глубоко вздохнул, – нам всем сегодня повезло. А, что ты делаешь в лесу?

– Я потерялся. Ищу свою деревню. Может, вы знаете? – и я описал её ещё раз, как описывал уже сове. Старший, молча, выслушал меня, лишь сдвинув красные брови ближе к клюву. Остальные сидели кружком, не вмешиваясь.

– Жаль. Мы очень редко пролетаем над деревнями. Опасно. Хотя все их знаем в округе, но только местоположение, в деталях – нет. Поэтому надо поискать кого-нибудь поосведомлённее. Но ближайшая деревня там, – он махнул крылом, указывая направление. – Тут не более полутора километров, так что беги, может твоя. Через пятнадцать минут будешь. Сейчас как раз полдень, так что, светлого времени много. Если деревня не твоя, разузнаешь у местных собак. Кое-кто их спускает с цепи, бегают, где попало – он на секунду примолк – на нашу голову.

– Подрасту и объясню им, как они должны к вам относиться. Я теперь на всю жизнь ваш самый преданный друг.

– Пошли, ребята, – скомандовал старший тетерев, – турнир продолжается. Пока, милый мальчик.

– Тиба́льт! Меня зовут, Тиба́льт! – радостно выкрикнул я.

– До свидания, Тиба́льт! – дружно повторили тетерева моё имя гулким хором и с грохотом взлетели.

Я вновь ощутил голод и повёл носом, что бы куснуть. Приятно пахла свежая ярко-зелёная травка, и я решился попробовать. Ничего. Вкусно. Я с удовольствием перекусил ею.

Подкрепившись, прилег и стал думать. Полтора километра пустяк для меня, так что можно было чуточку передохнуть. Воздух был наполнен этим весенним днём. Запахи цветущих деревьев, кустов и цветов висели в воздухе. Тысячи мелких птиц порхали с ветки на ветку. Самцы весело распевали, ублажая слух своих хлопотливых подруг. Миллионы насекомых радостно резвились в воздухе, залезая мне в уши и нос, щекоча и кусая.

По ветке огромной сосны, под которой я расположился, спускалась необычайно красивая крупная птица размером чуть меньше скворца. Голова, шея, спинка, грудка бордово-красные, крылышки коричневые, клюв толстый поломанный – сломанная нижняя часть торчит вверх, верхняя вниз.

– Эй, – окликнул я её, – не бойся, подойди!

Птичка ловко спустилась до последней лапы сосны.

– Я потерялся. Хочу вернуться домой, – и, в который раз за последние два дня, описал ей деревню, свой дом.

– Да, знаю, где это, – чирикнула птичка. – Зимой мы в этой деревне бываем. Балуемся почками яблонь. В них много витаминов. Видишь раздвоенную берёзу.

Я кивнул.

– Беги по направлению, куда показывает наклоненный ствол. Это меньше двух километров.

– Ура! Значит это та самая ближняя деревня, о которой говорил старший тетерев.

Я поблагодарил её и, не удержавшись, спросил: – А что у тебя с клювом, где-то сломала?

Птичка звонко засмеялась: – Клё-клё-клё-клё…

Смолкнув, объяснила: – Ты не обижайся, но это действительно смешно. Я клёст-сосновик, а есть ещё и клёсты-еловики, и белокрылые клёсты. Но, они помельче. Особенно маленькие – белокрылые. У них крылья не белые, чтобы знал, черно-бурые. А назвали их «белокрылыми» из-за двух широких белых полос на крыльях. У всех нас такие клювы, так как мы едим зёрна шишек еловых и сосновых деревьев, а таким клювом легче раздвигать шишечные чешуйки. У нас клёстов-сосновиков самые мощные клювы, так как сосновые шишки более крепкие и, чтобы раздвинуть их чешуйки, нужна большая сила, чем лущить шишки еловые.

К нему подлетела желтовато-зеленоватая птичка и что-то зачирикала.

– Извини. Это моя жена. Говорит, что пора заняться кормлением птенцов, а потом будем учить их летать, – проговорил он мечтательно. – Пока, собачка.

И заскакал с ветки на ветку на сосну. Самка ещё раз опасливо глянула на меня и последовала за супругом.

– Почему она другого цвета, ну, совсем другого? Чудно?! Хотя у тетеревов тоже самцы и самки выглядят как разные птицы, – продолжил я свои размышления, уже мчась в указанном направлении.

Без проблем удалось преодолеть это расстояние до опушки леса, ощутив торжественное биение сердца, когда лес начал редеть, трава густеть, деревья стоять на большем расстоянии одно от другого, стало светлее и появились знакомые запахи – я сразу узнал тот самый лес, куда мы зашли с Хозяином вчера утром.