Игорь Головко - Следствие в Заболочи [Авторский сборник]

Теперь у меня появилась возможность его внимательно рассмотреть. Зверь не был, как показалось вначале, чёрным, а скорее чёрно-бурым, со смешной лукавой мордочкой, остреньким с чёрной пуговкой на конце носом, окаймлённым кружком светлой шерсти, тянущейся вдоль него и переходящей в широкие, как брови, полосы над круглыми лучистыми тёмными глазками. Голову венчали маленькие скруглённые ушки. Но самое потрясающее, был его хвост: толстый, серо-жёлтый с чёрно-бурыми кольцами. Существо с рычанием открыло рот, украшенный белыми острыми зубками с тонкими, чуть загнутыми вовнутрь клыками. Не мудрено, что я ошибся, – зверёк напоминал собаку.

Я вильнул приветливо хвостом и сказал: – Ты, кто?

Мой вопрос немало подивил незнакомца. Он перестал скалиться и даже что-то наподобие хитрой улыбки волной пробежало по морде, начавшись на чёрной мочке носа и застыло наконец в глазах.

– Я собака, но только не простая, енотовидная. А ты что за порода?

– Я американский стаффордшир.

– Земляк. Нас ведь тоже, где-то полвека назад, завезли из Северной Америки. Климат и среда нам в России вполне подошли. Вот живём, размножаемся. А ты, я вижу, ещё щенок.

– Да, мне полгода, – присвистнул я.

– Это мне, прямо скажу, повезло. Взрослые собаки ведут себя очень агрессивно. Я тут зимой брата потерял. Наскочила на него ваша деревенская овчарка, Дик. Голодный он всегда ходит. Не кормят его, что ли? Гроза всех птиц и зверей в округе. Как волк, зимой свободно бегает. Никого почти на зиму в вашей деревне не остается. Все уезжают. Вот хозяйка видимо и спускает его с цепи. Это для лесного народца трагедия. Тут и своих хищников навалом: волки, лисы, рыси, даже медведь иногда из тверской области заходит… Хоть бы на него кто управу нашёл.

– Вот подрасту ещё немножко, и я ему задам.

– Да, куда тебе. Он громадный, злой. Цепные все такие. А ты, я вижу, свободно бегаешь. Ты злым не будешь.

– Не знаю. Но мама у меня с овчарками очень не дружит и уже, мне рассказывала, двоих порвала. Одну прямо на лестничной площадке у квартиры в городе, в лифте. Мама выходила на прогулку и с Хозяином ждала лифт, а овчарка только приехала, увидела маму и, как бросится на неё. Но у нашей породы хорошая реакция, и мама первая схватила её за морду и держала так, постепенно перехватывая, всё ниже и ниже, к горлу, пока та не начала хрипеть, и если бы не Хозяин… Меня из-за маминого сурового характера все собаки во дворе боятся. Мама не то, что нападать, даже рычать на себя не позволяет. Говорят, что когда я вырасту…

– Будем надеяться, что будешь ты как и сейчас, добрым псом. Что тебе собственно ещё надо? О пропитании думать не надо. Жить есть где. Живи и радуйся. А мы животные дикие, о нас никто не заботится, каждый, кому не лень, норовит обидеть. Нам надо бороться за выживание, семью кормить – лесная собака слезла с дерева. – А ты, всё же, в лесу поосторожней будь. Там справа болото. Кабаны ходят. Опасный и злой зверь. Змеи ползают. Не рекомендую оступиться. Волки у нас бывают, в несколько лет раз заходят. Летом может они и не так страшны, а вот к зиме… Будь внимателен. С одним, когда подрастешь, может, ты и справишься, но они по одному ходят редко. А стаей, кого угодно, подерут. Каким бы смелым и свирепым ты ни был. Ну, хватит. Заговорился я. Приятно было познакомиться. Дети ждут еды. Пока.

И он скрылся в кустах. Жаль я его не спросил, куда мне идти, чтобы быстрее выбраться из леса к деревне. Вроде, я бежал с той стороны. И я припустился назад, но лес становился всё гуще и гуще. Появились новые звуки. Я остановился и стал думать.

Солнце коснулось вершин деревьев. Резко потемнело.

– Неужели мне трудно было поговорить с мамой и поучиться, как выбираться из леса? Что теперь делать? – остановившись, стал размышлять я, разглядывая окружавшие меня деревья. – Наверное, надо спросить у какой-нибудь птички, – вспомнил я о своей всёзнающей подружке-трясогузке. – Они везде летают и всё знают. Моя знакомая бы мигом, куда бежать, объяснила.

Я посмотрел вверх на дерево, под которым находился и увидел необычную птицу, крупную, ярко-жёлтенькую, с черными крылышками и хвостиком. Она сидела на ветке в листве дерева и пела песенку. Птица увидела мой взгляд, испугалась и, замолчав, скрылась в листве. Я поискал, поискал её глазами. Нет, ничего не видно. И тут я заметил небольшого, с две моих лапки, зверя – необычного, тёмно-зелёного, прыгающего, отталкиваясь всеми четырьмя лапами. Он выпрыгнул из-за кустика травы, схватил одного, из кружащихся над землёй, комара, и, увидев меня, попытался удрать, но куда ему до меня. Я быстро оббежал его и оказался лицом к лицу. Большие немигающие глаза из-под тяжелых век, коричневато-зелёный цвет кожи с пупырышками – весь вид его казался мне каким-то несимпатичным, отталкивающим.