Владимир Логинов - Ад криминала - Рассказы и очерки

Второй — анализ доказательственного материала: оценка в совокупности всех доказательств, устранение противоречий в них, оценка всех "недомолвок" свидетелей.

Пласты эти хотя и взаимосвязаны, но позволяют говорить о них раздельно. В этом деле они отличаются большой сложностью, неоднозначностью. При этом вскрытие первого пласта, объективное, непредвзятое, чрезвычайно ответственное, ибо обязывает и следователя, и прокурора, и суд правильно квалифицировать действия виновного: или по статье 108, ч. 2 УК РСФСР (умышленное причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего), или по статье 106 УК РСФСР (неосторожное убийство).

Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР № 4 от 27 июня 1975 г., при умышленном причинении тяжких телесных повреждений, повлекших смерть, "отношение виновного к наступлению смерти выражается всегда в неосторожности". (Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда СССР, М., 1987, стр. 626.) Как видим, весьма близко соприкасаются составы этих двух преступлений по субъективной стороне (и там и там неосторожность по отношению к смерти потерпевшего), поэтому и в судебной практике из-за этой близости нередки ошибки. Верховный Суд СССР и РСФСР неоднократно указывал на них судам.

Так, Военная коллегия Верховного Суда СССР по делу С. указала, что при разграничении ч. 2 ст. 108 и ст. 106 УК необходимо исходить из того, что неосторожное убийство предполагает отсутствие умысла виновного как на причинение тяжких телесных повреждений, так и на причинение смерти потерпевшего. (Бюллетень Верховного Суда СССР № 6 за 1966 г., с. 40–41.) "Преступные действия, — говорится в другом определении Судебной Коллегии Верховного Суда РСФСР, — могут расцениваться как неосторожное убийство лишь в том случае, когда виновный не имел умысла ни на причинение смерти потерпевшему, ни на причинение ему тяжкого телесного повреждения". (Сборник постановлений Президиума и определений Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. 1964–1972. М., 1974, с. 285.)

Совершенно очевидно, что в случае причинения от чьих-то действий телесных повреждений, повлекших смерть, следователь, прокурор и суд обязаны исследовать и оценить одинаково объективно и отношение виновного к причинению телесных повреждений, и отношение к наступившей смерти. Недопустимо констатировать неосторожную вину по отношению к смерти и оставлять без оценки степень вины по отношению к тяжким телесным повреждениям.

Увы, следователь Ермаков, прокурор Кострыкин провели эту оценку необъективно, можно сказать, оставили вообще без — оценки, отношение, — Мочалова к тяжким телесным повреждениям.

Давайте вернемся к самому началу следствия, когда дело находилось еще в Борисоглебском ГОВД. Выяснив, что Пономареву причинены опасные для жизни телесные повреждения (хотя он и был еще жив), обнаружив при осмотре места происшествия следы крови, опросив очевидцев, следователи ГОВД зафиксировали факт нанесения в процессе ссоры Мочаловым удара кулаком в лицо Пономареву, отчего последний поскользнулся и упал, ударившись головой об асфальт, покрытый льдом, и получил тяжкие телесные повреждения. Мы убеждены, что первая версия, первые "наметки" юридической квалификации следователям были ясны: 108, ч. 2 УК. По отношению к смерти Мочалов действовал неосторожно, а по отношению к тяжким телесным повреждениям — умышленно, с косвенным умыслом. Вся обстановка ссоры подводила к этому. Во-первых, Мочалов много выше и сильнее Пономарева, во-вторых, ссора происходила на покрытом льдом и укатанном асфальте (есть отметка об этом и в протоколе осмотра места происшествия). Нанося сильный удар, Мочалов должен был предвидеть, что потерпевший который был без головного убора, с большим ускорением упадет на лед, и сознательно допускал причинение ему именно тяжких телесных повреждений. Типичный, косвенный умысел. Дело подследственно ГОВД, поэтому прокуратуру в первый день после ночного происшествия в кафе "Арго" даже не ставят в известность, а проводят обычное в таких случаях дознание. Однако на второй день, уже после вскрытия, на котором случайно присутствовал Ермаков, прокуратура истребует из ГОВД материал, и следователь Ермаков с согласия прокурора возбуждает уголовное дело не по статье 108, ч. 2, а по статье 106 УК. Ну а на допросе Мочалова в качестве подозреваемого его удар превращается уже не в удар, а в "отмашку", а точнее (после настойчивых вопросов следователя) в "удар ребром ладони". Это понятно. Он имеет право на защиту. Теперь только объективные данные и их правильная оценка позволят подойти и к квалификации преступления.