Владимир Логинов - Ад криминала - Рассказы и очерки

Следствие показало, что убийство Матвеева (у которого остались жена и сын) было совершено с целью завладения машиной — новой моделью "ГАЗ-24(10)”, цена на которую поднялась на "черном рынке" до полумиллиона. Преступление раскрыто, дело прекращено, но…

Но тут грянули массовые выступления таксистов, требовавших у городских властей принятия решительных мер по обеспечению их безопасности и высылке всех "кавказцев” из Москвы. Мэрия начала переговоры со стачечным комитетом таксистов, в кабинетах начальников ГУВД анализировались справки и результаты обследования таксомоторных парков, начальник МУРа Федосеев запер всю информацию в сейф, не подпуская к себе журналистов. Принимались меры по пресечению выступлений в печати — не дай Бог спровоцировать межнациональный конфликт в столице. Усилия были не напрасны: вспышку удалось загасить, спустить на тормозах…

Проблема таксистов оказалась столь сложной и многогранной, что тут не обойтись без анализа политического, экономического, социально-бытового направлений, которые вкупе и должны выявить истинные причины конфликта. Вот почему я обратился к одному из лучших специалистов исполнительского звена ГУВД Москвы с просьбой пролить свет на некоторые криминальные аспекты страшного треугольника: таксисты — "кавказцы” — мафия. Полковник милиции ИКС (я не называю его имени по понятным причинам) рассказал следующее:

— Все началось с, казалось бы, безобидных вещей. Лет двадцать назад, в благословенные времена брежневского правления, в Москву и подмосковные города хлынул так называемый первый эшелон иногородних, преимущественно выходцев из республик Закавказья и Средней Азии. Эти всевозможные кунаки и кумовья появились у председателей и зампредов исполкомов разных уровней с небескорыстными предложениями сотрудничества в распределении на рынках города и области цветов, фруктов, овощей, вина — словом, всего того, что растет и производится на юге. Кунаки появлялись с подарками, что тогда было в общем-то обычным явлением: протекционизм и коррупция процветали. За определенную мзду им были отданы приоритетные торговые точки, и вскоре у этих людей появились большие деньги. Они прописались, породнились и стали внедряться в городские структуры торговли, сервиса, распределения в широком смысле слова. И не важно, на какую должность устраивался тот или иной приезжий. Известны случаи, когда человек числился рабочим магазина, а фактически был его директором, потому что весь доход шел ему в карман. Потом эти люди устраивали своих родственников и полуродственников как поставщиков и экспедиторов, затем как продавцов и товароведов, а к началу восьмидесятых годов уже как директоров магазинов и фирм. Словом, к началу перестройки возникла такая ситуация, что, куда ни глянь (мы имеем в виду сферы торговли, распределения, сервиса и т. д.), везде замелькали люди этого первого эшелона. И через задние ходы магазинов, баз и складов пошел на юг импорт, мебель, ковры, хрусталь…

Разумеется, здесь и далее речь идет о криминогенных элементах. Подавляющее большинство приезжих — люди честные и порядочные.

— Интересно, люди каких национальностей прежде-всего перебирались к Москве?

— Преимущественный захват торговых точек осуществили люди татарской национальности, их прилив начался сразу после окончания второй мировой войны: они переселялись в столицу целыми районами из Горьковской области. Их влияние — одно из сильнейших среди национальных меньшинств города и области. Еврейское влияние в результате эмиграции значительно ослабло, хотя в аппаратах управления торговлей и вообще распределения евреев много. Очень выросло за последние годы число выходцев из кавказских республик: Азербайджана, Армении, Чечено-Ингушетии, Дагестана… Весьма любопытная община — ассирийская, по численности не уступающая татарской. Она более всех организована, сплочена. Есть, конечно, и люди других национальностей. И русские в том числе.

— Значит, существовал определенный механизм образования таких общин в Москве и вокруг нее?

— Конечно. Невзирая ни на какие преграды в прописке и жилье, этот первый эшелон, осевший в подмосковных городах типа Долгопрудного, Балашихи, Щелкова и других, потянул за полуродственниками остальных земляков. Сначала их устраивали как лимитчиков в автобусные парки, потом они переходили в структуры, связанные с распределением и сервисом. Эти люди брали на себя посредничество, через них распространялось взяточничество. Словом, способ, который приобрел характер межобщинной, межгрупповой, межнациональной поруки, обогащал хозяйственников и управленцев служб города и области. А дальше произошло следующее. Эти "авторитеты” распространили свое влияние на криминогенную среду: судимых, психболь-ных, проституток, наркоманов, картежников, лиц других категории, находящихся на учете правоохранительных органов.