Анастасия Вечерина - Исповедь мотылька

— Это называется хорошей миной при плохой игре, Лёль. Видимо, обиду на тебя он все-таки затаил.

— Не знаю…наверное, — вздохнула Лёля. И опять надолго замолчала.

— Ну так и…? Что же случилось вчера? — переспросила я, когда молчание стало слишком тягостным.

— Мы встретились вечером, уже после лекций. Чуть-чуть поболтали, как всегда. Он постоянно шутил, рассказывал какие-то веселые истории, смешил меня… В общем, настроение у меня поднялось, и я была благодарна ему за такой заряд позитива.

Как-то незаметно речь зашла об одном фильме, который я давно хотела увидеть, и он сказал, что у него дома он есть, что ему самому недавно принесли на диске, и он как раз собирался его смотреть. Предложил составить ему компанию. Я подумала — почему бы и нет? А он еще с такой веселой улыбкой посмотрел на меня и сказал: «Только у меня там, скорее всего, мама дома будет, так что ты веди себя скромно и сильно-то уж ко мне не приставай!» Тут я совсем расслабилась, успокоилась, что-то пошутила в ответ и…согласилась.

Мы поехали к нему домой. По пути он продолжал все так же смешить меня, рассказывать какие-то приколы, постоянно вплетая в разговор мелкие незаметные касания, на которые я не обращала особого внимания — мы общались так легко и беззаботно, все было настолько естественным и само собой разумеющимся, что даже когда у него дома не оказалось мамы, я не придала этому значения. Ну, мало ли куда она могла уйти? Он ведь и не говорил, что она точно будет.

Мы смотрели фильм, пили чай, болтали… Он как-то очень быстро расположил меня к себе, я сама не заметила как…сблизилась с ним, что ли…

— У них это называется раппортом, — усмехнулась я. — Состояние комфортного, доверительного и приятного общения.

— Наверное, — снова грустно вздохнула Лёля. И снова замолчала.

— А дальше? — мне показалось, что я слишком уж часто задаю этот вопрос сегодня.

— Дальше… дальше он вспомнил, что недавно было 23 февраля, а я как-то раньше в шутку пообещала его поздравить с этим днем и даже подарить подарок, а потом так и забыла. Он состроил обиженную рожицу и сказал что-то вроде: «Всегда с тобой так». Я ответила, что обязательно выполню свое обещание, пусть он не расстраивается, но как-нибудь потом. «А что ты мне подаришь?» — спросил он, так хитренько на меня поглядывая. «А что ты хочешь?» — с такой же веселой улыбкой ответила я. Все было как-то весело, легко и забавно…

Лёлька снова вздохнула.

— Сошлись мы на том, что моим подарком ему будет массаж. Я пыталась отказаться, говорила, что и не умею толком-то его делать, но он настоял. А мне почему-то не хотелось его расстраивать.

Мы прошли в соседнюю комнату, он разделся по пояс и лег на диван. Я не очень-то умею делать массаж и поэтому слегка стеснялась, да он еще добавлял масла в огонь своими постоянными комментариями по поводу моих действий. Я смущалась еще больше, а он продолжал отпускать ТАКИЕ шуточки! — Лёлька зарделась. — Которые заставляли меня одновременно смеяться и краснеть.

В то же время вся эта обстановка… это общение с ним, прикосновения к его обнаженному телу, и эти, блин, его приколы, — Лёля поежилась. — как-то странно будоражили мое воображение, и… со мной что-то происходило… я не могла не понимать, что мне все же это все как-то… приятно, что ли… хотя я и не хотела сознаваться в этом… и вдруг почувствовала, что вся заливаюсь краской, и мне даже стало жарко.

Он это заметил, и предложил раздеться. Ну, не совсем, конечно, а… то есть, только…, — Лелька запнулась и смущенно посмотрела на меня. — В общем, ты поняла. Но я все равно начала отнекиваться. Вот только, видимо, у меня как-то неумело это получалось. Тем более, что он, чувствуя мою неуверенность, поднял меня насмех с моими неуклюжими отмазками, начал опять прикалываться по этому поводу, а потом вообще заявил, что так нечестно, что он тут передо мной раздетый почти, а я…

В общем, он стащил с меня свитер. Я пыталась отбиваться, но он был банально сильнее, к тому же постоянно смешил меня, так что у меня никак не получалось быть серьезной, и выходило не сопротивление, а какая-то шуточная борьба. Когда я осталась в одном лифчике, он наговорил мне кучу двусмысленных комплиментов, от которых я покраснела еще больше, а потом опять же с улыбкой и словно бы в шутку сказал, что уж теперь-то он просто не может остановиться, поэтому должен снять остальное. И…

Лёля снова споткнулась, словно не находя слов, беспомощно пожала плечами — мол, не знаю я, как об этом рассказывать. Но потом все-таки продолжила.