Ольга Фарбер - Ищу квартиру на Арбате

– Руководство обслуживают официантки, – подняла бровь Катя.

– Увы, я не руководство. Просто ваш декан пригласила меня остаться и прочитать цикл лекций еще и для студентов. Она считает, что им тоже будет полезно. Я живу в ее квартире.

– Вот как? – удивилась Катя и, сама от себя не ожидая, добавила: – Вы там, что, все вместе живете?

– Нет, я один… И приглашаю Вас в гости, – неожиданно глухим голосом сказал Майкл и дотронулся до ее запястья.

«Вот так просто?» – как током ударило Катю.

Признаться, все эти семь дней Майкл Фостер не выходил у нее из головы. Правда, в мечтах они встречались не в университетской столовой, а много лет спустя на каком-то бескрайнем океанском пляже, и Катя была уже бизнесвумен, прилетевшей в Америку на конференцию или переговоры. В том, что Майкл вернулся на родину, она не сомневалась.

Сказать, что Катю воспитывали в строгости, нельзя: мать мало интересовала личная жизнь дочери, а бабушка беззаветно любила Катю, и ее мудрости хватало на то, чтобы доверять внучке. Анна Ионовна была для Кати образцом женской судьбы: вышла замуж за влюбленного в нее с детства Беню, честно прожила с мужем столько, сколько отвела судьба, достойно хранила память о нем, исправно посещала его могилу в Малаховке.

Катя тоже ждала одного-единственного и, хотя не считала себя пуританкой, не хотела ошибиться. Ее единственный более или менее серьезный роман, как ей тогда казалось, отгремел (потом она поняла – вяло протек) еще на третьем курсе.

Хороший мальчик из приличной семьи, кажется, был влюблен в нее. Катя тоже очень старалась почувствовать себя влюбленной, но почему-то сомневалась, прислушивалась к себе: настоящее это или нет? Будет у них будущее или нет?

Вместе они ходили в театр, на выставки и в библиотеку. Иногда Катя ловила на себе его долгий, как будто застывший взгляд. Он искоса изучал очертания ее груди под блузкой, а во время написания конспектов ерзал на стуле и словно невзначай касался своей ногой Катиного бедра.

Она вежливо улыбалась и не отодвигалась, боясь обидеть. В конце концов, все считали их парой.

Первая близость рано или поздно должна была случиться, но, не сговариваясь, они откладывали ее на потом, ограничиваясь объятиями и поцелуями. Мальчик, как истинный джентльмен, не настаивал, а Катя никак не могла отделаться от своих сомнений.

– Тебе плохо со мной? – спрашивал ее мальчик в разгар ласк, выученных по взятым напрокат в видеосалоне и тайком просмотренным фильмам для взрослых.

– Нет, – уверяла его Катя.

Плохо ей не было, но было ли хорошо? Этого она не знала. Она несколько раз оставалась у мальчика до позднего вечера, когда его родители уезжали на дачу, и каждый раз повторялось одно и то же.

– Тебе хорошо? – заботливо спрашивал Катю мальчик.

Она кивала.

– А вот так хорошо? – не унимался он. – Если будет плохо, ты скажи.

Вскоре Катя совершенно отчетливо поняла, что ей ни плохо и ни хорошо, а совершенно все равно. Наверное, мальчик и сам чувствовал, что все его старания не дают результата. Катя маялась и не могла придумать, как отделаться от надоевшего кавалера так, чтобы не обидеть.

Спасла сессия: подготовка к экзаменам не оставляла свободного времени, на каникулах Катя сказалась больной, потом пришел черед написания курсовой, а там и летняя практика подоспела.

Никто не тревожил Катино сердце, и она спокойно могла посвящать все свободное время учебе, как и полагается круглой отличнице. Катя старалась, и учеба давалась ей легко.

«Судьба и на камушке найдет», – любила повторять Анна Ионовна, объясняя отсутствие кавалеров у красавицы-внучки.

– Главное, чтобы не под камушком, – язвительно замечала мать.

– Типун тебе на язык, Надежда! – парировала бабушка. Со временем она научилась давать отпор словесным эскападам Надежды Бенционовны и даже находила в этом особое удовольствие.

Столовая университета – не камушек, но именно в ней, стоя перед витриной с салатами, Катя вдруг поняла, что судьба все-таки нашла ее и вряд ли скоро теперь отпустит.

Она чувствовала, что не в силах отказать Майклу, хотя, казалось бы, так просто сказать «нет». Развернуться и уйти, оставив этого заморского красавца наедине с салатами. Можно еще картинно дать пощечину, хотя жующая университетская общественность вряд ли оценит этот жест.

Все это мигом пролетело в Катиной голове и унеслось в никуда. Единственное, что ее беспокоило, это простота, с которой вершилась судьба. Просто «поехали ко мне» – и все. Будто она – девушка легкого поведения, а не аспирантка МГУ, будущий кандидат экономических наук Екатерина Суворова.