Марк Вевиоровский - Сборник рассказов

Винить во всем произошедшим — и происходящем и сейчас — принято некомпетентное руководство и оголтелый рынок, что верно лишь отчасти.

Но другой группой причин, приведших — и приводящих — к такому «плачевному» положению, является то обстоятельство, что исчезнувшие организации оказались по большому счету ненужными отрасли, производству.

Либо их отдача была столь незначительна, что промышленное производство вполне смогло обойтись и без этих научных потуг и мудрствований.

Естественно, процесс этот многоплановый — с одной стороны умение руководства сохранить научный или технический потенциал и сохранить организацию, и, с другой стороны, удовлетворение требований времени и производства.

Еще на моей памяти (то есть полвека назад) мы что-то рисовали, чертили, «создавали» и при этом все это чаще всего оставалось на бумаге, а для развития производства закупали комплектные технологические объекты за рубежом — аналогичные «нарисованных» нами, но нереализованных по причинам, далеких от технических.

Написанное может показаться и обидным, и далеким от реальности, но те тысячи сотрудников этих исчезнувших Всесоюзных и Головных подтвердят происходящее независимо от научных степеней и званий, должностей и наград.

Как подтвердят это и те, кто смог сохранить научную и производственную базу, трудовой коллектив и мировой авторитет — а в условиях конкуренции в современном мире это совсем не просто.

Я написал — и только сейчас понял, что все это лишь преамбула к тому, о чем я собирался писать!

Конструктор!

А я собирался отделаться в преамбуле лишь одной фразой и сразу перейти к сути, но не получилось…

А суть дела в том, что значение этого термина довольно широко — с греческого или с латиницы это означает создатель, строитель, созидатель, разработчик или попросту АВТОР.

Правда у этого термин есть и еще одно значение — уже применительно не к субъекту, а к объекту. Конструктор — это набор элементов, из которых можно собрать тот или иной сложный предмет: машину, дом, игрушку.

Но меня сейчас занимает только значение термина «конструктор» как «творец».

Беспокойное мышление, что в народе обычно называют «шило у него в одном месте», постоянно приводило к тому, что я постоянно что-либо создавал и изобретал.

Далеко не всегда это были полноценные изобретения, но полноценных, настоящих изобретений тоже хватало.

Я хорошо помню свое первое изобретение.

Я тогда был рядовым сотрудником конструкторского отдела ГИАП и мне поручили разработку конструкции колонны синтеза аммиака с использованием тепла реакции (в просторечии это называлось «колонна с паром»).

Два примечания (дань укоренившейся привычке научного сотрудника!):

Мне, молодому специалисту, поручили разработку такой неординарной конструкции в связи с тем, что темой моего дипломного проекта была конструкция насадки колонны синтеза аммиака с использованием тепла реакции.

Причина довольно спорная. Но тогда почему?

И опять терминология.

Насадка — это внутренняя часть колонны синтеза, которую никуда не насаживают, а уж скорее всаживают, помещают внутрь цилиндрического сосуда с толстыми стенками — высокое давление, устройство довольно сложное и само состоящее из нескольких конструктивных элементов.

Второе — это суть технической задачи.

И это требует уже более расширенного экскурса в историю проблемы.

Каталитическая реакция получения аммиака из смеси азота и водорода сопровождается выделением большого количества тепла. Частично это тепло используется внутри колоны синтеза для подогрева смеси газов перед катализатором, так как процесс на катализаторе активно начинается при температуре свыше 425 ОС (и при высоком давлении).

Но даже частично охлажденные газы выходят из колонны при высокой температуре, и эту газовую смесь охлаждают водой.

Использовать избыточное тепло реакции для получения пара пытались многие.

Но буквально перед тем, как запустили наш проект, на практике был реализован вариант использования тепла с выводом горячих реакционных газов из колонны на сторону, в выносной котел-утилизатор, с последующим возвратом еще горячих газов обратно в колонну для подогрева реакционной смеси.

Это была конструкция Симонова, сотрудника лаборатории №16 ГИАП.

В научной части у нас аммиаком занимались две лаборатории — №3 и №16, Лачинов и Сидоров. Разделение это в значительной части было личностным, а не деловым — у Сидорова было не меньше заслуг по части решения аммиачных проблем, чем у Лачинова, но раздел состоялся.