Матс Траат - Сад Поммера

— Есть еще одно дельце, которое может дать несколько сот рублей чистой прибыли.

Анна и Кристина с изумлением смотрят на наследника хутора Пуустузе; Поммер занят кожицей от ветчины.

— Это пруд для рыбы… Сперва немало работы потребует, прежде чем получится… пруд вырыть и рыбу привезти из заграницы… зато прибыток чистый. Рыба растет сама, кормить ее не надо…

Женщины и дети захвачены планами гостя, но что касается Поммера, непонятно — думает он или ест, ест или думает, может, просто слушает.

После обеда Саали, краснея, приглашает все общество в сад, где они с Эмми накрыли стол в беседке, — скатерть и цветы, как полагается. Устроить кофе в беседке — затея Анны, по ее указаниям это и сделано.

Детей на кофе не берут, слишком дорогой напиток, чтобы тратить на них; хотят пить — на то есть молоко, оно и полезнее. К тому же дети мешают разговаривать. Теперь-то и произойдет главный разговор, ради которого господин Кульпсон надел манишку с галстуком и взял под мышку трость с серебряным набалдашником.

Анна и трость — именно так, а не наоборот.

Кофе дымится в беседке на старом жернове, покрытом скатертью, которую Кристина вышила красным и зеленым Кульпсон копается в своем нарядном пальто и появляется с граненой бутылкой ликера.

На столе кофе, сахар и ликер.

Поммер бросает на бутылку враждебные взоры, и Анна, которая вся как натянутая струна, говорит себе мысленно: это промах, промах. Она несколько раз говорила Видрику, что отец ни капли вина не возьмет в рот, но Видрик, славный человек, только смеялся: какое сватовство без вина? Попробуй-ка утрясти дела в какой-нибудь канцелярии, если не напоишь чиновника хорошим казенным вином или не сунешь ему что-нибудь в лапу… Отец не чиновник, а идейный учитель, сказала на это Анна. Видрик снова рассмеялся. А сейчас…

И все же учитель остается вежливым. Он посылает девушек в баню за глиняными кружками. Их находят только две. Но и двух достаточно: из одной будет пить господин Кульпсон, вторая для матери и дочери, на двоих.

Неловкость прошла, по крайней мере на первое время.

Учитель сосет трубку, держа чубук в ладони, опираясь локтем о жернов.

Курит ли гость?

Нет, это занятие Фридриху Кульпсону не ведомо.

Хоть этим угодил, вздыхает Анна с облегчением. Хотя бы это по нраву отцу.

Но Поммер говорит:

— Лучше, если мужчина курит, чем пьет.

— Лучше уж, когда ни того, ни другого не делает, — неуверенно улыбается Кульпсон.

Поммера интересует, какую же должность гость занимает. Сначала Кульпсон сказал, что он землемер, а в сарае за столом выяснилось из разговора, что помощник землемера. Кто же он на самом деле? Опять же он, Поммер, слышал, что сын Кульпсона из Пуустузе служит в Тарту приказчиком в лавке…

Он сразу же берет быка за рога.

— Какая у вас должность? — спрашивает Поммер, посасывая трубку. — Говорили вроде, что землемером…

— Я был на очень многих должностях, — охотно отвечает гость. — Копья ломал, особенно много с отцом своим, он у меня человек старых взглядов, самовитый, не терпит новшеств. Землемером тоже был, но разве это такая уж серьезная должность. Знай бегай туда-сюда с шестом на спине, потрафляй помещику и хуторянам… Каждый норовит себе отхватить, надо быть ловкачом, не то проглотят с потрохами. Однажды такое случилось…

— Где вы теперь мерите? — обрывает Поммер Кульпсона. — Далеко от дома работаете?

— Работаю? Да нет, я сейчас… Работа, конечно, есть, но… — Кульпсон вроде смущается. — Землю мерить — работа тяжелая, требует железного здоровья, сильных ног, и потом еще перебирайся с места на место. Так это под конец надоедает, что даже на землемерный инструмент глаза не смотрели бы…

— Да, да уж, а если еще и с хозяевами переругиваться… — поддерживает Кристина молодого человека.

Поммер снова бросает взор на жену. Надо дознаться до всего!

— Милостивая сударыня, попробуйте и вы! — протягивает Кульпсон кружку. — Посмотрим, как он действует!

Кристина отведывает питья и ставит кружку обратно на стол. Нет, это не для нее!

— А вы давно уже знакомы? — спрашивает она.

— читает наизусть Видрик. Анна смотрит на него горящими глазами. Да, все было так, как сказано в стихотворении, — в мае.