Антон Бородачёв - Всё, что я о ней помню

— Это очень мотивирует, — улыбнулся я.

— Смотри мне… — откликнулась Вероника и картинно сощурила глаза, как это обычно делают голливудские суперзлодеи. — Ты играешь с огнем.

— Ладно, сдаюсь. Мне не нужны проблемы. Будет тебе новая книга.

— То-то же… — проговорила она и снова вернулась на прежнее место. — Но имей ввиду… Я за тобой слежу.

— Я буду осторожен, — ответил я, и в следующий момент мы оба улыбнулись. Вероника сидела на подоконнике прямо напротив меня, и, глядя на нее, я вдруг поймал себя на мысли, что сейчас она до боли напоминала мне Кристину. Мне нравилась ее новая манера шутить и нравилась та непринужденность, которая была сейчас между нами. Она больше не была моим боссом, и мы могли больше не скрывать того факта, что иногда проводим время вместе. И мысль об этом отдавалась приятным теплом где-то у меня внутри.

— Я хочу тебя, ты же знаешь это?

— Знаю, — откликнулся я и снова поймал себя на мысли, что практически внаглую разглядываю ее.

— На самом деле, я всегда тебя хотела.

— А я думал, что, встречаясь со мной, ты просто крутишь роман со своей работой.

— И это тоже, — не задумываясь, ответила Вероника. — Но сейчас моя работа — это ты. А значит, выбор в пользу чего-то одного больше не означает выбор против чего-то другого.

Не добавив больше ничего, она поднялась с места и сделала несколько шагов в сторону моей постели с разбросанными на ней набросками новой книги. Одна из шлеек ее платья соскочила с плеча — и, глядя на это, я невольно задумался, произошло ли это случайно, или Вероника специально сделала это. Я разглядывал ее спину, бедра, изгибы плеч, а она подняла с кровати один случайный листок и прочитала вслух несколько строчек.

— «Ветер все гнал вдаль облака. Солнце вспыхивало и потухало, прячась где-то на другой стороне неба. Как наша жизнь, подумал я. Мы всегда обречены что-то терять, для того, чтоб однажды найти что-то снова. Как свет, что сменяется тенью, как тень, на смену которой снова приходит свет»…

Прочитав эти слова, Вероника взглянула на меня из-за плеча, и взгляд ее вишнево-карих глаз вдруг показался мне удивительно теплым.

— Ты идешь? — спросила она.

— Да, — откликнулся я и сделал шаг за ней следом.

Вероника спустила с плеча вторую шлейку платья, и в следующий момент оно бесшумно рухнуло вниз. Она стояла спиной ко мне, прижимая к груди белые листы с набросками моей новой книги. Я подошел к ней сзади и прижал ее к себе так сильно, как только смог. Я чувствовал запах ее волос и тот жар, который сейчас исходил от ее кожи. Не оборачиваясь ко мне, Вероника прочитала вслух еще один отрывок.

— « Как было бы классно сейчас умереть вместе. Просто заставить сердце остановиться, чтобы этот миг не прошел никогда. Мне так хорошо с тобой, как раньше никогда не было. И тепло, как будто солнце светится где-то прямо внутри меня».

Я целовал ее шею, щеки, волосы… чувствуя, как реальность вокруг меня начинает медленно таять. Мои ладони перешли от плеч к ее груди, и от ощущения близости мое собственное сердце стало биться, как сумасшедшее. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз целовал ее? Казалось, это было в прошлой жизни, и женщина в моих объятьях сейчас была уже совсем не той Вероникой, которую я знал когда-то прежде.

— «Планета, что называлась Землей, остановилась и замерла под нашими ногами. Небо молчало, и мы молчали вместе с ним. Было легко и спокойно, и впервые за множество дней я мог просто ни о чем не думать. Существовал только этот момент — ничего до него и ничего после».

Прочитав эти слова, Вероника развернулась ко мне, и наши взгляды с ней встретились. Я поцеловал ее в губы, а она стала аккуратно стягивать с меня одежду. Бумаги с темными строчками текста упали на пол и сейчас неровным полукругом лежали у нас под ногами. Я чувствовал себя героем своей собственной книги, как будто реальность и сон снова поменялись местами. И впервые за долгое время я боялся дышать, чтобы вдруг не разрушить ощущение этого.

Когда мы легли на кровать, Вероника скользнула вниз по моей груди и через какое-то мгновение я почувствовал жар ее губ на своем члене. Это продолжалось около минуты, а потом она взобралась на меня сверху, и мы перешли к главному. Я лежал под ней, пытаясь запомнить навсегда каждое ее движение. Я следил за тем, как дрожит ее грудь в ритме движений тела; видел, как приоткрываются губы каждый раз, когда с них срывается очередной стон. Я глядел на нее и не мог налюбоваться, а она просто смотрела куда-то вверх. Ее волосы рассыпались по спине; пальцы царапали кожу где-то в районе моей шеи; а бедра все продолжали и продолжали движение, и вместе с ними по моему телу разливалась приятная дрожь. И от этого держаться становилось все труднее.