Петр Полухин - Я — гитарист. Воспоминания Петра Полухина

Так вот, Саша улетел в Нью-Йорк с мастеровой гитарой благодаря моей помощи. Я всегда склонялся к мысли: «Если ты делаешь добро людям, то оно к тебе обязательно вернётся». Когда я приехал в Хьюстон, то Саша подарил мне гитару Ещенко и немецкий усилитель. У него уже были гитары получше. Он мне на дни рождения дарит комплекты струн для гитары.

Также я помог вывезти испанскую гитару моему другу Анатолию Шапиро. Я с ним общаюсь тоже по скайпу. По скайпу я разговариваю с ленинградским гитаристом Леонидом Карповым мы учились с ним у Яна Пухальского в киевской консерватории. Иногда переписываемся с Виктором Козловым гитаристом и замечательным композитором. И с однополчанином Леонидом Беленко, с которым вместе играли в ансамбле песни и пляски киевского военного округа. Он хотя и «отравлен ядом» национализма, но остаётся хорошим человеком и преподаёт гитару в Харькове.

С 2012 года донецкий гитарист Павел Иванников редактирует мои пьесы. Проделал огромную работу. С 2014 года просил каждый день присылать ему новую пьесу. В это время началась гражданская война. Турчинов погнал свих бешенных псов — националистов против жителей Донбасса, не пожелавших разговаривать на украинской мове и стать русофобами. Павел говорил, что снаряды пролетают мимо его дома. Моя музыка играла для него роль символического щита.

Это был расцвет моего творчества. Здоровье позволяло мне писать музыку долгими часами зимой и летом. Я творил. Хочу назвать самые значительные свои сочинения. Это циклы из пяти однотипных пьес одноимённой формы, включающие в себя менуэты, прелюдии, галопы, ноктюрны, баллады, идиллии, былины, багатели, акварели, арабески, песни без слов, пасторали. Мне нравилось писать сюиты, посвящённые нашим христианским празднествам и фольклору. Сюита на «Ивана Купалы» из пяти пьес, Сюита «Масленица» из пяти пьес, «Итальянская сюита» из пяти пьес, «Сказочная сюита» из пяти пьес, сюита «Цветы» из пяти пьес. Концерты для гитары и симфонического оркестра, концерт «Тропикана» для гитары и оркестра, версия «Тропикана» для четырёх гитар и оркестра, «Русский концерт» для гитары и оркестра.

Особое место в моём творчестве занимало сочинение фантазий. «Карпатская фантазия», «Печальная фантазия» памяти Лермонтова, были написаны в этот период. А для ансамблей гитар мною написано огромное количество пьес. Пятьдесят гитарных квартетов, сорок гитарных дуэтов. Вариации на темы пяти русских композиторов, вариации на темы пяти композиторов других стран, посвящённые семье братьев Иванниковых. Их пока не сыграл никто. Но, надеюсь, что всё ещё впереди. Когда я увидел, что Павел Иванников не успевает обрабатывать мои оригинальные сочинения, то сам стал редактировать эти пьесы.

Конгресс украинцев Канады пригласили меня сыграть концерт на своём собрании. Мой концерт длился сорок пять минут. Вначале мне поставили условие — должна звучать украинская музыка и мне пришлось растолковывать им, что я исполнитель классической музыки, но у меня есть обработки украинских песен: «Щедрик» — рождественская украинская народная песня, «Ехал казак за Дунай», «Взял бы я бандуру».

В зале было человек сто. Приняли меня хорошо, несмотря на то, что я москаль, но с Украины. После был ужин и расспросы об Украине. Я не был там десять лет и ничего нового рассказать им не мог. На все провокационные вопросы отвечал, что я артист и политикой не занимаюсь, но рассказал, что когда работал в киевском органном зале, и когда шёл за зарплатой, то брал спортивную сумку. Мне туда бросали деньги, и я не считая их, быстро шёл с женой в гастроном и покупали продукты — завтра они будут стоить в два раза дороже. А потом семь месяцев не получал зарплату. Почему я здесь? От хорошего не бегут. Им это не понравилось. Если бы я говорил, что москали — оккупанты, то лил бы бальзам на их души. Больше они меня и не приглашали.

Вспоминаю, когда на Крещатике я встретил главу союза композиторов Михаила Степаненко, он спросил: «Что ты здесь делаешь? Почему не уехал?.. Двадцать тысяч деятелей культуры уже там». И он оказался прав. Когда мы уезжали Ольга позвонила знакомому режиссёру киностудии имени Довженко и сказала, что мы уезжаем в Аргентину. Он спросил: «А как же Родина?». «Родина у нас — это свинья, которая поедает своих детей», — был ответ Ольги.

Ещё вспоминаю. Когда мы с Которовичем приехали в Мюнхен на концерты, нас встретил администратор, русский еврей и поселил в гостиницу сказав, что это лучшая гостиница. Оказалось, что это гостиница для гомосексуалистов. Утром завтрак, шведский стол роскошный, вечером концерт в театре. Полон зал людей, успех. Подошли украинцы и пригласили в украинскую церковь.