Ли Льеж - Марионетки в ящике

– Ты меня пытаешься уязвить, Акити-сан, – дружелюбно усмехнулся второй, – брось, не стоит. В одном я с тобой согласен: мода ужасная, но они не доверяют людям, одетым в «ночные рубашки». Чтобы вести дела с европейцами, надо им подыгрывать. Это малая плата за то, что можем у них почерпнуть. Ты спрашиваешь, что они привезли? Друг мой, они привезли прогресс!

– Да, и где этот твой прогресс? – первый, очевидно, был любитель поспорить. – Может, прогресс – это та нелепая колея из железа, по которой теперь ездит целая вереница припаянных друг к другу повозок? Или рикша на керосиновой тяге, которая выпускает чёрный дым и отвратительно воняет? Всё это глупые выдумки, которые только мешают нормально жить своим грохотом, своим уродливым видом и дурными запахами, а никакой не прогресс!

– Ну-ну, успокойся, – всё так же добродушно отвечал второй, – ты так сердишься потому, что не успел купить для дочек те смешные круглые шляпки с цветами. Надо было торопиться, друг, товар раскупили в первый же день, модницы теперь требуют всё западное…

– Они ж меня живьём съедят! Живьём съедят! – интонация мужчины в кимоно вдруг изменилась с гневной на жалобную. – Ну как я им скажу, что не купил эту – тьфу! – модную пакость?

Второй принялся утешать первого, а я потихоньку пошла дальше. Значит, послезавтра пароход отплывает обратно в эту странную, пугающую, дикую Европу, полную дыма, машин и огромных зданий?..

И тут меня пронзила сумасшедшая мысль. Сладкая, ядовитая мысль.

Я всегда любила деревья, цветы, траву, но этот лес наводил на меня ужас. Он был тёмный, густой, постоянно влажный и какой-то удивительно тихий, будто склеп. Идя по нему, приходилось постоянно смотреть под ноги: острые сучки и колючие шишки будто специально выстраивались в ряд на нашем пути. Козетта, чертыхаясь, обеими руками придерживала подол длинного платья, так что показались даже колени в белых чулках, но в такую минуту это ни на кого не произвело впечатления. Я изо всех сил прижимала к себе Хину, больше всего боясь, что она выскользнет из моих объятий и разобьёт своё нежное фарфоровое лицо. В этот раз мы шли не по дороге, а устремились в самую чащу. Я была почти уверена, что мы скоро заблудимся. О чём думали остальные, не знаю.

Куница утверждал, что идти предстоит недолго, но мы ковыляли не меньше часа. В одиночку Куница может и добрался бы до места минут за пятнадцать, но ему приходилось идти медленнее ради нас с Козеттой и ради Ли, который поминутно хныкал и на что-нибудь жаловался. Бен, идущий вровень с Куницей, деревянным голосом рассказывал ему о происшествиях минувшей ночи, умалчивая о своём обмороке. Козетта прислушивалась к их разговору, но не вмешивалась в него.

Наконец, мы вышли на большую поляну. Деревья вокруг неё росли так густо, что в двадцати шагах от поляны она совершенно терялась из виду. В центре было сложено костровище, причём под свежими дровами виднелись многочисленные чёрные уголья, пересыпанные золой. Но ещё интереснее было каменное сооружение на самой кромке леса – невысокое полуразрушенное строение, очень похожее на склеп. Это уже второе сравнение со склепом, которое пришло мне в голову за последний час.

Двери в сложенном из грубых камней «склепе» не было, вместо неё зияла неровная дыра, в которую без труда мог бы залезть человек.

– Это ещё что? – спросила Козетта, оглядываясь.

Жухлая трава под нашими ногами была хорошо утоптанной, да и вообще всё здесь хранило следы недавнего присутствия человека. На бревне, лежащем недалеко от костровища, явно кто-то сидел, и не один раз. Крупная галька валялась так, будто её перекатывали ногами. Низкорастущие ветви нескольких ближайших деревьев были отломаны, и места надлома мучительно белели в сизом октябрьском полумраке.

И никого тут не было сейчас, только мы.

– Значит, тут всё-таки есть люди, – чуть дрогнувшим голосом снова произнесла Козетта.

– Мы с самого начала это знали, – мягко заметил Куница.

– Одно дело – знать, а другое – видеть своими глазами… Но кто эти люди? Что они тут делают? Что им от нас нужно?

Эти вопросы повисли в воздухе. Бен подошёл к костру, рассеянно глядя на сложенные конусом поленья.

– Мне кажется, я уже был здесь. Я всё это видел, – неуверенно сказал он.

Козетта обернулась к нему, и он чуть покраснел:

– Девочка… малышка показала мне это место. Пару дней назад.

– А почему ты нам не рассказал? – обиженно поинтересовался Ли.

– Я сказал вам, что она со мной разговаривала. Но вы не поверили. А этому поверили бы?! – Бен тоже повысил голос, намереваясь обороняться, но никто не стал с ним спорить.