Эмили Гиффин - Все, что мы хотели

И тут до меня дошло, где я её видел. Года четыре назад, может, больше – в последнее время я начал путаться в давности событий. Она пришла к моей клиентке, которой я переделывал мебель в гостиной. Эта женщина, имя которой я в жизни бы не вспомнил, была того же возраста и статуса, что и Нина, – тоже жила в особняке на Белль-Мид, хотя и не таком шикарном, как у Нины. Мне уже сообщили, что этой женщине невозможно угодить, что ей очень не понравилась работа предыдущего плотника и она хочет всё переделать. Ей не понравился дизайн, хотя она одобрила чертежи, и не понравились материалы, хотя она одобрила его выбор древесины.

– Если вы откажетесь, я пойму, – сказал мне подрядчик. – Настоящая заноза в заднице.

Я хотел было так и поступить, но мне нужны были деньги – впрочем, как и всегда, так что я рискнул. При встрече я попытался убедить её переделать старую мебель, объяснив, что недостатки, которые она обнаружила, легко скрыть под слоем краски и уж тем более двумя-тремя, и что, на мой взгляд, она попросту тратит деньги. Она и слушать ничего не хотела – может быть, ей вот именно нравилось тратить деньги.

Так что я согласился. Выбрал красное дерево и более сложный дизайн, с завитками и виньетками; она откопала его в каком-то журнале, и мне он показался довольно безвкусным.

Подрядчик оказался прав. И это ещё слабо сказано. Я провёл с этой женщиной мучительные три недели, хотя, впрочем, сумел ей угодить. Она осталась довольна моей работой. Но она ни на секунду не оставляла меня в покое, ни на секунду не затыкалась, не прекращала свои бесконечные монологи и жалобы на жизнь, на то, как непросто делать заказы онлайн (её дом был завален коробками, как пункт выдачи), и на то, какая драма вчера разыгралась на теннисном корте. Каждый день ровно в пять вечера она открывала бутылку вина. Я видел в этом намёк уходить, а она – намёк распить её на двоих. Я не раз объяснял, что за работой не пью, но она давила на меня так, как на меня со школы не давили.

– Что вы, не будьте таким паинькой, – говорила она, – всего один бокальчик!

Пару раз я сдавался и делал несколько глотков, просто чтобы она заткнулась; она допивала всё остальное, не переставая жаловаться – обычно на мужа, которого никогда нет рядом, который никогда её не слушает и вечно ворчит, что она много тратит.

К ней-то однажды и заявилась Нина Браунинг, чтобы скрасить ей вечер и куда-то вытащить. Мадам-Как-Её-Там ещё не собралась, поэтому предложила подруге выпить и сказала, что сейчас придёт. Прошло не меньше получаса, я продолжал работать, а Нина сидела на кухне, залипнув в телефон. Мы оба делали вид, что не замечаем друг друга. Потом ей позвонили – видимо, муж или ещё кто-то близкий, потому что она стала шёпотом жаловаться на Как-Её-Там, которая постоянно опаздывает. Договорив, она посмотрела на меня, рассмеялась и сказала:

– Вы ничего не слышали.

Я улыбнулся и ответил:

– Нет уж, я всё слышал.

– Она отличная девчонка, но так долго собирается…

– Может, если бы болтала поменьше?

Она расхохоталась в голос, показав прекрасные белые зубы. Она была очень симпатичной и совсем не похожей на свою подругу. Настоящей, уверенной в себе. Она общалась со мной, как с равным, а не как с плотником, которому можно доплатить за то, что он с ней выпьет.

Несколько минут спустя вернулась Как-Её-Там и заявила, что я могу продолжать работать и что она не боится оставить меня тут одного. По её меркам это был, наверное, высочайший комплимент, но, конечно, такие слова были оскорбительны, и Нина едва заметно закатила глаза. Потом они обе ушли.

Вот и всё. Не особенно насыщенное общение. И всё же, вспомнив этот эпизод, я подумал – вдруг наша сегодняшняя встреча не была всего лишь дешёвым представлением? Но, может быть, она всегда устраивала дешёвые представления. Я выключил свет, закрыл мастерскую на ключ и сказал себе: да наплевать. Даже если она порядочный человек, это имеет так же мало отношения к делу, как и её внешность. Это не отменяет того, что совершил её сын, и не отменяет моего решения. Но по дороге домой я думал о ней – о том, какая она на самом деле. По необъяснимой причине я хотел – я должен был узнать правду о Нине Браунинг. Вот почему я был заинтригован, получив тем вечером её письмо, и не смог устоять и не ответить.

Том,

Спасибо Вам большое, что сегодня согласились со мной встретиться. Это было непросто, но я рада, что мы смогли многое обсудить. Хочу спросить: не согласитесь ли Вы встретиться ещё раз, но на этот раз вместе с Финчем и Лилой? Если Вам не нравится моя идея, я, конечно же, давить не стану, но мне кажется, это было бы хорошо для них обоих. Сообщите мне Ваше решение.