Джейн Джонсон - Преданное прошлое

Тут кулак проповедника с грохотом обрушился на кафедру, и Кэт, вздрогнув, пришла в себя.

— Пятое. Это человек извращенный. Человек без Христа в сердце подобен телу, исполненному ран и пороков. Он подобен темному дому без огня, телу без головы, и такой человек есть человек безобразный.

Проповедник чуть понизил голос и горестно уставился на паству, словно все здесь были лишены каких-либо надежд на спасение.

— Шестое. Это самый что ни на есть несчастный и безутешный человек. Если нет в душе стремления к Христу, все утешения ваши — не более чем страдания, все жалости и милосердия ваши — не более чем несчастья.

Седьмое. Это мертвый человек! Лишите человека веры Христовой, и вы лишите его жизни, а лишив человека жизни, вы превратите его в мертвый кусок плоти, в труп!

Слова эхом отражались от потолочных балок, какой-то ребенок в переднем ряду шумно заплакал, и мать принялась его успокаивать. И тут в вызванную этим плачем паузу ворвался грохот и стук. Тяжелая деревянная дверь в конце нефа с треском распахнулась, створки ударились о стену.

Труран в негодовании уставился на запоздавшего. Грудь раздулась, словно он приготовился обрушить на пришельца гневную отповедь. Но тут глаза проповедника выкатились из орбит, словно он не мог поверить в то, что видит, челюсть отвалилась.

Собравшиеся один за другим стали оборачиваться, чтобы посмотреть, кто посмел так ворваться, кто довел их пламенного пастыря до такого странного состояния. Кэт тоже обернулась, и в этот момент в церковь, завывая, как злобные привидения, ворвалась целая банда мужчин. Все они были в длинных черных плащах, с бритыми наголо головами, и все размахивали кривыми, устрашающими на вид саблями.

Сабли были вроде той, что она уже однажды мельком видела в кухне Кенджи, — точно такую обнаружили на брошенном рыбачьем судне «Констанс». Кожа у этих людей была темная, такая же, как у той цыганки, сверкали только белки глаз. Примерно дюжина этих людей стремительно двигалась по проходу, выкрикивая «Аллах акбар!».

«Пираты! — догадалась Кэт. Сердце билось о ребра, как попавшая в силок птичка. — Турецкие пираты!»

Олдермен Полглейз вскочил на ноги.

— Кто вы такие? — заорал он, обращаясь к тому турку, что шел впереди. Мужчина рассмеялся, показав роскошные белые зубы. Борода и длинное, вытянутое лицо делали его похожим на волка. Олдермен привык, чтобы его слушали и слушались. К тому же он был несколько близорук. — Как бы посмели прервать богослужение? Если пришли за милостыней, подождите снаружи, пока закончится служба. А сейчас — вон отсюда! — Он поднял руку, словно призывая всех к порядку. Разбойник небрежным движением ударил его, сильно и жестоко. Вскрикнула какая-то женщина. Мистрис Полглейз опустилась на колени рядом с упавшим мужем, прикрывая его от сверкающей стали. Но пират просто развернул клинок и ударил ее рукоятью по голове, и женщина упала на тело олдермена. Оба замерли на полу, как огромная куча тканей и плоти, не шевелясь. Их дети начали визжать, а за ними и все остальные дети. В переднем ряду зашелся истерическим криком грудной ребенок, сразу весь покраснев.

Один из налетчиков угрожающе сунул свой клинок чуть ли не в лицо младенцу и, обнажив зубы, как рычащая собака, рявкнул: «Сакут! 20».

Вопль ребенка тут же стих, сменившись испуганным хныканьем.

А в церковь все входили и входили иноземцы, выкрикивая что-то на непонятном языке и размахивая саблями. Констебль Джим Керью, видимо, памятуя о служебном долге, ухватил одного из пиратов за руку и попытался вырвать оружие.

Но тот выхватил из-за пояса кривой нож и всадил Джиму в шею. Кровь брызнула фонтаном и забрызгала всех в радиусе четырех футов.

Тут же началась паника, словно собравшиеся пребывали в сомнениях по поводу сути происходящего до того момента, когда погиб констебль и начался ад.

— Боже, спаси нас! Господи помилуй! Помогите! — кричали все.

В дальнем конце церкви Джек Келлинч перескочил через скамью, волоча за собой Мэтти, и рванул к двери в ризницу, но дорогу ему преградила группа людей в черных плащах. «Назад, неверный пес!» — прорычал один из них. Джек остановился, оглядывая противников, словно взвешивая свои шансы, но Мэтти повисла на нем и потянула за руку. «Джек, не надо! — кричала она. — Делай, как он сказал!» А когда тот вроде как собрался все же прорваться, один из пиратов, бросив что-то нечленораздельное своим сотоварищам, ударил его в грудь, да так, что тот отлетел назад, сбив с ног Мэтти, которая, в свою очередь, повалила на пол еще троих, стоявших позади.