Виржини Гримальди - Время вновь зажигать звезды [litres]

– Я бросаю лицей.

Лили перестала дуть на йогурт, чтобы согреть его, а мама положила на стол наполненную ложку.

– Как это ты бросаешь лицей? – еле выговорила она. – Ты что, уже не собираешься поступать на филологический факультет?

– Нет, я хочу уйти из лицея сейчас. В столовой детского сада требуются сотрудники, мать Инес может замолвить за меня словечко.

– А как же экзамены на аттестат зрелости?

Я пожала плечами, уставившись на скатерть.

– Аттестат ничего не даст. Все равно мне придется работать, я должна зарабатывать.

Мама больше не произнесла ни слова. Она ушла с кухни, не доев свой десерт. Я заранее знала, что это сильно ее огорчит, но в один прекрасный день она меня поймет. Если я это и сделаю, то только ради нее. Вообще-то у меня есть мечта – жить в Австралии. Как папа во времена молодости. Я уже провела несколько часов за оформлением документов, даже начала заполнять анкету, чтобы получить Working Holiday Visa [16] Working holiday visa – виза, позволяющая получить работу во время путешествия. Целью таких программ, рассчитанных в первую очередь на молодежь, служит знакомство с культурой страны и совершенствование иностранного языка. и улететь сразу, как только достигну совершеннолетия. Я могла бы найти работу официантки в ресторане, они обожают Frenchies [17] Французишек ( англ., пренебр .). , и потом, это же потрясающе здорово – зарабатывать на жизнь, изучая английский! Возможно, мне удалось бы сделать там карьеру и оплатить билеты на самолет для всей семьи, которая приехала бы туда меня навестить.

Но я не могла оставить маму.

Кто-то же должен помочь ей рассчитаться с долгами? Она все от нас скрывала, но я прекрасно видела, что ей не удавалось справиться со всем, что на нее навалилось. А теперь, когда она осталась без работы, больше ждать нельзя. Уж лучше пускай один пожертвует своим будущим, чем погибнут трое.

Вскоре мама вернулась на кухню. Мы как сидели, не двинувшись с места, так и продолжали сидеть. Она встала, скрестив руки на груди, прямо под лампу, так что на нее падал свет, и я увидела, как сильно стали заметны темные круги у нее под глазами.

Она подождала, пока мы поднимем на нее глаза, а потом тоном – «все-таки здесь мать – я» – проговорила:

– А ну собирайте чемоданы, мы уезжаем!

Господину Ренару совсем не понравилось, что я отменила нашу встречу. Сослалась я на неожиданно возникшие семейные обстоятельства, что отчасти было правдой, и пообещала, что увижусь с ним в самом скором времени.

Старший советник по вопросам образования коллежа Лили отнеслась к моим словам с пониманием. Она признала естественным, что я не могла оставить дочь в подобном положении, и без лишних слов выдала нам все необходимые документы.

А вот директор лицея Хлои подверг меня настоящему допросу. Пришлось немного присочинить по ходу дела, он отнесся к услышанному довольно скептически, но сказал, что не видит для себя никакой возможности помешать осуществлению моих планов.

Зато бабушка была за мой проект обеими руками. Давно уже не видела я в ее глазах веселых искорок, особенно когда она в деталях описывала, в чем состояло ее поручение.

А вот отец и Жанетта, которых, как мне казалось, уговорить было легче всего, стоили мне больше часа ожесточенных споров. Но и они в конце концов сдались под весомостью аргумента, который подвигнул на поездку и меня самое.

– Папа, возможно, это тот самый, единственный случай в моей жизни, когда у меня есть выбор. С помощью этих денег я могу расплатиться с долгами либо прийти на помощь моим дочерям.

Дорогой Марсель!

Мне кажется, на этот раз у нашей мамы, бесспорно, поехала крыша. Пишу тебе с банкетки трейлера моего дедушки, и представь, из Германии.

В путь мы отправились с самого утра и только раз остановились у обочины, чтобы перекусить бутербродами. Там стояли полицейские в униформе, и я едва не выскочила из машины, чтобы попросить у них помощи, но, поскольку я не знала, как будет SOS по-немецки, то я просто съела свой сэндвич по-французски.

Вчера вечером, когда она велела нам собирать чемоданы, я решила, что она собирается отправить нас к отцу, и я пришла в негодование. Мне не о чем говорить с этим марсельцем, хватит и того, что приходится общаться с ним по скайпу. Но когда она сказала захватить с собой теплые вещи, я испытала облегчение. Я между тем настояла, чтобы она сообщила нам, куда все-таки мы собираемся ехать (я, конечно, хочу быть хорошей девочкой, но не собираюсь становиться главным посмешищем какого-нибудь дурацкого розыгрыша), и тогда она объявила, что мы едем наблюдать северное сияние в Скандинавию. Нет, она сошла с ума, точно тебе говорю. Я почти уверена, что это все из-за моего дурацкого сообщения. Хорошо хоть, оно не было на тему черных дыр.